Москвичи были счастливы: на улицах к ним не приставали временно выселенные цыгане, в полупустых магазинах исчезли очереди, зато появились финские сигареты, ликеры и даже сервелат. В городе было чисто, тихо и пустынно, как будто нейтронная бомба уже взорвалась (появился и соответствующий анекдот). Кроме того, появилась еще одна шутка: Олимпиаду называли спартакиадой внутренних войск и милиции — действительно, куда ни глянь, везде ты видел людей в форме и переодетых в одинаковые спортивные костюмы.
За полгода до этого СССР ввел в Афганистан ограниченный контингент, поэтому в Москве не было не только бродяг и подозрительных личностей, но и команды США. Никто не бойкотировал Олимпиаду даже в тридцать шестом году, когда она проводилась в фашистском Берлине. Московская оказалась первой "неполной" Олимпиадой. Даже высокопоставленный советский спортивный руководитель теперь ее вспоминает так: "Да, наверное, она была ущербной, что ли". Правда, президент МОК Хуан Антонио Самаранч недавно сказал: "Я очень бы хотел, чтобы все повторилось снова. Жаль, но это невозможно". Что он имел в виду — то ли Афган, то ли бойкот,— непонятно.
А тогда даже тем, кто видел вымершую Москву и хорошо себе представлял, что значит братская помощь воинов-интернационалистов афганскому народу, кто возмущался высылкой Сахарова и выдавливанием накануне Игр многих диссидентов в вынужденную эмиграцию, бойкот казался несправедливым. "Спортсмены-то при чем?" — возмущались болельщики и жалели обделенных Олимпиадой американцев.
Ради справедливости надо признать, что и многие американцы не одобряли официального решения своего Национального олимпийского комитета. Несколько американских спортсменов обратились в советский оргкомитет с просьбой разрешить им участие в Играх как индивидуальным спортсменам, а гребчиха Анита Дефрантц даже собиралась подать в суд на президента Картера, чьими усилиями ее лишили олимпийских шансов. Словом, как это часто тогда бывало, прогрессивная мировая общественность поддерживала страну социализма.
В самом же Советском Союзе подготовка к общественному и спортивному событию была проведена — тоже по обычаям тех лет — на государственном уровне. На Олимпиаду поработали 60 тысяч человек, оргкомитетом руководил зампредсовмина, председатель Госстроя Геннадий Новиков, а в подчинении у него находилось около 50 человек, из них 26 — в ранге министра или замминистра. И вот, когда все уже было готово, сооружения, гостиницы и прочая красота почти достроены и даже проверены кем положено — бойкот. Казалось бы, в столице соцлагеря должен был наступить шок, но этого не произошло. Нынешний вице-президент Олимпийского комитета России Александр Козловский, один из руководителей оргкомитета тех Игр, рассказывает: "Знаете, мы были людьми, как говорится, тренированными. Чего-то подобного мы ждали с того момента, когда Москве предоставили право провести соревнования. Думаю, если бы не было Афганистана, нашелся бы другой предлог. Нам бы все равно не дали спокойно работать".
И он совершенно прав: в СССР тогда было много такого, с чем никак не согласовывались олимпийские принципы, так что ждали от империалистов подлянки с полным основанием.
"Ощущение некоторой ущербности от того, что не было Америки, пришло к нам гораздо позже,— продолжает вспоминать Козловский.— Тогда же была скорее эйфория: от того, что нам удалось, несмотря на бойкот, провести соревнования по всем 203 видам программы. От того, что в московской Олимпиаде участвовали государства, входившие в НАТО,— Великобритания, Германия (правда, не под национальным, а под олимпийским флагом), то есть те, которым было 'рекомендовано' (а давление шло и на политическом, и на экономическом уровне) воздержаться от выступления в СССР. От того, в конце концов, что мы сумели все организовать на достойном уровне".
И вот наступило открытие, и утром 19 июля над Москвой пушками разогнали тучи. В первый и последний раз: во все остальные дни — до 3 августа — погода была великолепной. Во время церемония открытия 17 тысяч человек на поле "Лужников" синхронно "рисовали" собою меняющиеся картины. Это был первый мировой рекорд Олимпиады. За ним последовали еще 36 тысяч, которые были установлены собственно на состязаниях,— больше, чем на всех предыдущих Играх.
Правда, сегодня, когда спрашиваешь людей, что же больше всего им запомнилось из тех дней, о рекордах и победах вспоминают редко. Не потому, пожалуй, что из-за отсутствия американцев олимпийское "золото" в Москве стало менее ценным. Просто та Олимпиада запомнилась — и тут уж ничего не поделаешь — как большое событие, состоявшееся благодаря спорту, но включившее в себя еще очень многое, помимо собственно спорта. Те самые финские ликеры и соки Marli в треугольных пакетиках. Финские же "Мальборо", "Салем" и "Кент" по рублю пачка. И возможность купить неведомо откуда взявшийся ситец в магазинах тканей...
Все расходы на Олимпиаду были заложены в очередной пятилетний план. На эти деньги построили и Олимпийскую деревню на Юго-Западе, и уникальный комплекс с самым быстрым в мире велотреком в Крылатском, и опять же уникальный для того времени бассейн "Олимпийский" с разделенными звуконепроницаемой перегородкой прыжковой и плавательной ваннами (таким образом, можно было проводить соревнования по двум дисциплинам одновременно). "Денег у правительства, как это принято сегодня, выбивать не приходилось,— говорит Козловский.— А вот контроль за подготовкой к Олимпиаде со стороны ЦК и предсовмина Косыгина был. И достаточно жесткий. Но, на мой взгляд, это и хорошо — расслабиться не давали. Да и для нас, людей того поколения, этот контроль казался естественным".
Не совсем естественными для тех лет были некоторые другие вещи, напрямую связанные с экономической частью Олимпиады. Скажем, слово "спонсор" впервые появилось в лексиконе чиновников именно в 1980 году. Тогда, заключая договоры с западными компаниями о поставках продуктов (тех же соков или копченой колбасы) и оборудования, им стали часто заменять расхожий термин "международное сотрудничество". Впервые услышали в Союзе и слово "Макдональдс": фирма предложила свои услуги на время Олимпиады, но в конце концов в правительстве, посовещавшись, решили от них отказаться и обеспечить "общепит" для туристов и москвичей собственными силами.
Возможно, без "Макдональдса" и не сумели бы обойтись, но туристов в СССР в 80-м приехало не так много, как ожидалось,— снова сказался бойкот: не было американцев. Те же, кто приехал, увозили на память, конечно, не финские продукты, а русского Мишку — тут уж никакой бойкот не подействовал.
Претендентов на право стать талисманом игр было немало: оргкомитет забраковал и Конька-Горбунка, и Петрушку, и Матрешку, и Чебурашку. Потом, когда поиски символа СССР зашли в тупик, было решено обратиться за помощью к программе "В мире животных". Она и провела опрос среди телезрителей, победителем которого стал медведь. Решение было удачным: за границей это животное всегда считалось символом России — наряду с балалайкой, самоваром, водкой и икрой. В этот ряд автомат Калашникова не укладывался...
Медведя в ласкового Мишу превратил ученик Кукрыниксов художник Виктор Чижиков. "Муки творчества с ним у меня длились более полугода,— рассказывал он.— Я пробовал разные варианты: Мишка в кепке, Мишка в штанах, Мишка с оливковой веткой... Потом осенила мысль: а что, если надеть на него пояс из пяти олимпийских колец? Она оказалась удачной". Настолько удачной, что до сих пор чиновники из МОК считают нашего Мишку лучшим талисманом в истории Олимпиад.
...В день закрытия московских игр один журналист Ъ дежурил по этажу в главном здании МГУ, которое на период проведения Олимпиады было переоборудовано в гостиницу. Когда церемония походила к концу, кто-то закричал: "Смотрите, Мишка летит!" На огромных воздушных шарах шестиметровый улыбающийся гигант летел в сторону Ленинских гор. Тогдашний дежурный сейчас не может понять, что заставило его броситься, не обращая внимания на заборы, кусты, кочки,— туда, где должен был приземлиться Мишка. И главное, почему вместе с ним к этому месту бежали еще сотни, словно сошедших с ума людей... Он и сегодня гордится, что был одним из первых, кто увидел Мишку, лежащего на земле.
Мишка был хорошо надут и действительно ласковый на вид.
ВАЛЕРИЯ Ъ-МИРОНОВА, АЛЕКСЕЙ Ъ-ДОСПЕХОВ