С подачи президента Академии художеств Зураба Церетели правительство постановило учредить экспертно-консультативный совет (ЭКС) по монументально-декоративному искусству. Одних деятелей культуры эта весть неизмеримо воодушевила, других — столь же опечалила.
Идея создания совета, по-видимому, зародилась у Церетели после целой цепи пережитых им унижений. Во-первых, московская общественность имела наглость угрожать сносом его подарка — гигантского Петра. Дело удалось замять, но неприятный осадок остался. Во-вторых, первую его гонорарную смету по декорированию храма Христа Спасителя московский муниципалитет зарезал (тогда мэр сказал: "За такие деньги я сам полезу расписывать храм"), а предложение использовать пластик (изобретенный подопечными Церетели "декоративит") вместо мрамора для украшения фасадов того же ХХС было всегазетно осмеяно. Чтобы избежать в будущем подобных недоразумений, и был создан экспертно-консультативный совет по монументально-декоративному искусству, который возглавил сам президент АХ, а в сопредседатели (из дипломатических соображений) приглашен министр культуры. В состав совета вошли престарелые академики типа зубра советской скульптуры Льва Кербеля, влиятельные функционеры, как главный архитектор Москвы Александр Кузьмин и вездесущий Михаил Посохин, и культурные авторитеты вроде Андрея Вознесенского. Формально задачей совета является экспертиза всех крупных и общественно значимых проектов в области монументального искусства, финансируемых полностью или частично за счет федерального бюджета, то есть всех госзаказов. Фактически совет берет на себя функции Министерства культуры — право устанавливать гонорарные ставки, вывозить произведения за рубеж, влиять на законодательство раньше принадлежало только Минкульту. Министерские чиновники заверяют, что ситуация находится под их контролем и что в лице Церетели они наконец-то обрели "талантливого менеджера". Менеджер счастлив — отныне его монополия в монументально-декоративном искусстве получила законные основания. В недоумении и ужасе пребывают только те, кто мечтал о создании подобного органа как инструмента борьбы с этой негласной монополией. Как говорится, за что боролись — на то и напоролись.