Главной темой открывающегося Санкт-Петербургского международного экономического форума станет инновационное развитие РФ. Сегодня же в рамках форума президенты России и Франции Дмитрий Медведев и Никола Саркози обсудят участие ЕС в этих проектах. ДОМИНИК ФАШ, председатель совета директоров "Энел ОГК-5" и член команды основателей французского "иннограда" София-Антиполис ставит под сомнение проекты типа Сколково, казенный подход к развитию инноваций и рассказывает, что, с его точки зрения, стоит делать вместо этого.
— О чем будут более всего говорить в этом году в Санкт-Петербурге на форуме и что вы думаете об инновациях в России в целом?
— Инновации, модернизация, новые технологии, Силиконовая долина, технопарк, инноград — вот, кстати, единственное слово, звучащее по-русски. Ведь этот политический и смысловой пинг-понг, по инициативе российского президента Дмитрия Медведева, призван совершить небывалый подъем в экономике. Ни одна встреча, обсуждение или визит в регионы не обходятся без того, чтобы эта тема не прозвучала из уст президента или его соратников. В лучшем случае это вновь будет стратегическая установка, в худшем — заклинание и скрытая угроза.
— Вы предполагаете, что под "модернизацией" на форуме будет, как и ранее, в основном подразумеваться риторика?
— Когда речь идет о продвижении страны по пути модернизации, не может быть иного способа, как форсированное движение с вершины вертикали власти. Нельзя отрицать очевидный прогресс — то, что наиболее высокопоставленный российский чиновник отказывается от нефтегазовой концепции будущего России и предлагает новую перспективу.
Я понимаю, что все это не лишено некоторых политических мотивов — выборы приближаются... Но, в сущности, что представляет собой эта бурная деятельность? Да, она подкреплена указом, контролируется вторым лицом администрации президента и возглавляется одним из самых лояльных к власти олигархов. Но пока остается только довольствоваться скупыми информационными сообщениями: сомнительный выбор Сколково, туманный план действий, отсутствие стратегического мышления, всепроникающая "вертикальная" культура управления. Возможно, история повторится, и Сколково станет ремейком знаменитых "потемкинских деревень", которые фаворит Потемкин демонстрировал государыне Екатерине II во время ее визита в Крым?
— Вы считаете, что Сколково — чисто "витринный" проект?
— Россия может и заслуживает гораздо большего. Вспомним, что именно "Руссо-Балт" выиграл ралли "Монте-Карло" в 1912 году. Именно инженер Игорь Сикорский спроектировал гигантский самолет "Илья Муромец", именно химик Дмитрий Менделеев сформулировал принципы модернизации экономики, в частности, в области налогообложения и нефтяной промышленности. Наконец, именно министр Сергей Витте призывал банки поддерживать технологические инновации. Нет никакого проклятия над инновационным развитием России, кроме советского тупика. Советский тупик в России определил и неудачный опыт Академгородка в Новосибирске, и на деле обусловил создание новой версии застоя — все ограничивается достижениями дойных коров экономики, нефти и газа.
Истинная инновационная политика неизбежно вступает в конфликт с властью, ибо она не имеет ничего общего с коррупцией и предполагает, что экономические механизмы прозрачны, а правила игры ясны и незыблемы.
— Президентская комиссия по инновациям не скрывает, что во многом ее задача — создать позитивный пример, пусть и декоративный, для демонстрации возможностей альянса бизнеса и науки...
— Посмотрите, какая бездна между Российской академией наук с ее иерархами — и салонами в Купертино или Софии-Антиполисе! Преобразование академической среды с его корпоративизмом, конечно, нелегкая задача. Но если говорить о Сколково... Поймите; бизнес не дьявол, с которым можно обедать только с ложкой на длинной ручке.
Да и в целом идеология проекта абсурдна. Например, я нахожу именно абсурдным предложение организовать в Сколково отдельную неподкупную милицию. Разве этим следует заниматься? Нужно делать то, что повлечет за собой изменение общества, следует запастись терпением, так как потребуются десятилетия, чтобы увидеть результаты такой деятельности. Обычные политики не могут себе этого позволить.
— Что же, с вашей точки зрения, нужно делать вместо Сколково?
— Итак, что делать? Извечный русский вопрос. Да просто предпочесть Штольца Обломову! Нужно практически использовать потенциальные преимущества страны. "Силиконовая долина" между Санкт-Петербургом и Москвой, которая стоит столько же, сколько хорошее шоссе и скоростная железнодорожная линия TGV между городами, очевидно, рано или поздно появится, потенциал двух столиц России неизбежно объединится в XXI веке. Нужно использовать локомотивы — саммит АТЭС во Владивостоке и Олимпиаду в Сочи, пока еще есть время, чтобы сохранить уже сделанные там инвестиции после того, как там отгремят фанфары.
И речь не только об инвестициях — если политическая децентрализация в России не стоит пока на повестке дня, как тогда дать регионам простор для маневра? В любом случае, нужно заставить их проявлять свою волю и свой потенциал через реализацию проектов инновационного и интегрированного развития на конкурсной основе. Это даст возможность крупнейшим регионам страны доказать, что обвинения в адрес крупного капитала — не более чем отговорка. Создание русского варианта университета MIT — и этот проект должен не подпитывать бюрократию, а поддерживать научный и промышленный потенциал России, давать условия для реализации международных инициатив.
— Вы допускаете, что проблема в том, кто в России мобилизован на "инновационное развитие"?
— Учреждения — это, в первую очередь, люди, которые там работают. Многое зависит от выбора ответственных за такие проекты лиц: они должны быть разносторонними, у них должен быть международный опыт, они должны быть открытыми, смелыми, они должны быть нонконформистами, даже в каком-то смысле бунтарями. Нужно быть смелее, дерзать!
И если Европа поймет, что, помогая России, она помогает самой себе, нелишне будет вспомнить слова Жана Монне, сказанные по поводу создания Европейского союза: "Если бы это надо было переделать, я бы начал с культуры".