В пятницу утром было совершено покушение на главу Московского суконного комбината "Красный суконщик". Директор предприятия и его охранник госпитализированы с тяжелыми ранениями. По версии следствия, мотивами преступления могли быть махинации пятилетней давности, совершенные при поставках продукции суконного комбината в Чечню.
Около десяти утра генеральный директор комбината "Красный суконщик" Михаил Киселев вышел из подъезда своего дома на бульваре Дмитрия Донского. Он сразу же направился к служебной машине ГАЗ-3102, в которой его ждал водитель-охранник. Когда директор садился в "Волгу", стоявший неподалеку худощавый мужчина лет сорока внезапно выхватил из-под куртки пистолет с глушителем и открыл огонь.
На помощь раненому шефу бросился охранник, вооруженный газовым пистолетом. Однако через несколько секунд и он, истекая кровью, лежал на асфальте. Добивать раненых преступник не решился — вокруг было полно народу. Бросив оружие, стрелявший убежал через соседний двор.
Примчавшимся на бульвар Дмитрия Донского оперативникам оставалось только собрать стреляные гильзы и пистолет иностранного производства с пустой обоймой. Задержать преступника по горячим следам не удалось. Обоих раненых отправили в больницу. По словам врачей, состояние господина Киселева и его охранника тяжелое.
По главной версии следствия, гендиректор и фактический хозяин ЗАО "Московский суконный комбинат 'Красный суконщик'" пострадал из-за своих махинаций пятилетней давности, связанных с отправкой продукции предприятия в Чечню.
Весной 1995 года российское правительство начало восстановление разрушенной республики. Прямое финансирование приводило лишь к тому, что "живые" деньги, едва попав в Чечню, мгновенно исчезали. Тогда правительство решило выделять средства не самой республике, а российским предприятиям, которые будут отправлять туда свою продукцию. Одним из первых участников федеральной программы стал комбинат "Красный суконщик".
Вначале Михаил Киселев действительно отправил на Северный Кавказ крупную партию залежавшегося на складах сукна, попросив в качестве оплаты списать ему 500 млн рублей госсуды, выданной на реконструкцию предприятия (все суммы указаны без учета деноминации). Эта сделка состоялась, и директор вошел во вкус. Через несколько месяцев комбинат взял под поставки 5 млрд рублей. На этот раз сукно вообще не вышло за ворота предприятия.
Дело в том, что в долю вошел тогдашний министр торговли Чечни Ахмед Завгаев, брат главы правительства. Министр подписывал документы, подтверждающие получение несуществующих костюмных и мебельных тканей, а недостачи списывал на хищения со складов или диверсии на железной дороге, якобы совершенные боевиками. Таким образом, за два года на несуществующие поставки "Красного суконщика" ушло около 25 млрд рублей.
Накатанную схему разрушил пришедший к власти Аслан Масхадов. Он поручил чеченской прокуратуре разобраться с деятельностью своих предшественников. Следователи, обнаружив приписки, сообщили об этом российским коллегам, а те возбудили уголовное дело. Министра Завгаева им допросить не удалось: к тому времени он сбежал в Танзанию к брату (а в 2000 году дело против него было прекращено, и он даже возглавил администрацию Наурского района). Михаила Киселева в июне 1997 года взяли под стражу.
Расследование затянулось на три года, которые суконщик провел в СИЗО. Только летом 2000 года Симоновский суд Москвы приговорил его к шести годам лишения свободы с конфискацией имущества. Но уже осенью Михаил Киселев вышел на свободу. Его адвокаты обжаловали приговор, и вышестоящий суд сократил ему срок до уже отбытого под следствием. Немного отдохнув и подлечившись, господин Киселев вернулся на предприятие. По некоторым данным, он планировал вновь поучаствовать в программе по восстановлению Чечни.
Но как раз в это время напомнили о себе старые проблемы. Господин Киселев постоянно жаловался, что ему угрожают чеченцы, требующие вернуть деньги в республику. Опасаясь их мести, директор нанял охранников. Не исключено, что выстрелы в Северном Бутове прогремели после того, как были исчерпаны все "дипломатические" методы воздействия на должника.
СЕРГЕЙ Ъ-ДЮПИН