Итоги визита Бориса Ельцина в Китай трудно оценить однозначно. Подписание беспрецедентного числа соглашений во всех областях российско-китайского сотрудничества и договора об укреплении доверия в военной области в районе границы между Россией, Казахстаном, Киргизией, Таджикистаном и КНР, безусловно, будет способствовать созданию стабильной системы региональной безопасности и сотрудничества в северо-восточной части Азии. Вместе с тем не стоит делать поспешных выводов о том, что достигнутые договоренности сняли все проблемы в отношениях России и Китая.
Когда говорят о проблемах, речь прежде всего идет о демаркации восточного участка российско-китайской границы. В подписанной в минувший четверг в Пекине президентом России и председателем КНР политической декларации нет ничего нового по сравнению с прежними соглашениями в этой области. Стороны заявили о намерении продолжить переговоры с целью справедливого и рационального разрешения остающихся несогласованными пограничных вопросов. Проблема, однако, в том, что справедливость в вопросе о территориальном размежевании стороны понимают по-разному. Можно во многом согласится с опасениями, высказываемыми администрацией Приморского края, по поводу тех положений договора о демаркации границы (он был подписан 16 мая 1991 года), согласно которым к Китаю отходит около 1500 гектаров российской территории. Китай получает стратегически важный участок на стыке границ России, КНР и КНДР. Строительство там крупного торгового порта позволит ему играть ключевую роль в будущей свободной экономической зоне "Туманган". В результате позиции китайских предпринимателей на Дальнем Востоке усилятся в ущерб экономическим интересам России.
Ситуация осложняется и растущей миграцией китайцев в Россию. Дальний Восток является потенциальным объектом для колонизации со стороны северо-восточного Китая, который по численности населения примерно вдвое превосходит Россию. Между тем в сообщении по итогам переговоров Бориса Ельцина с председателем КНР Цзян Цзэминем лишь вскользь упомянуто о "мерах по дальнейшему оздоровлению ситуации в области взаимных поездок граждан, трудовой миграции, по борьбе с правонарушениями в этой сфере". Конкретное содержание этих мер, видимо, прояснится лишь после долгих консультаций на уровне экспертов. И после российских выборов. Между тем проблема практически неконтролируемой миграции достаточно остро стоит уже сейчас.
Одним из главных итогов визита можно считать подписанное в Шанхае пятистороннее соглашение об укреплении доверия в военной области в районе границы. Подписание этого соглашения и ряда других достигнутых в ходе визита договоренностей по вопросам безопасности некоторые российские политики напрямую связывают с проблемой расширения НАТО. Председатель комитета Госдумы по безопасности Виктор Илюхин, комментируя итоги визита, отметил, что "в условиях, когда в НАТО заявляют о том, что этот блок будет продвигаться к российским стенам, Борис Ельцин своим визитом дал понять, что мы, Россия, готовы идти на договоренность с Китаем в противовес тому, что сегодня предпринимается Западом, и никакой изоляции России у него не получится". Если следовать этой логике (то есть предположить, что чуть ли не главной целью визита Ельцина в КНР была попытка продемонстрировать Западу, что у России имеются контраргументы на планы приближения НАТО к ее границам), то приходится признать, что никакого впечатления на Запад призрак российско-китайского военного альянса не произвел. Никаких новых ноток в высказываниях представителей руководства НАТО по поводу приема в альянс новых членов после визита российского президента в Китай не появилось.
Соглашения в области безопасности между Россией и Китаем — это скорее не противовес планам расширения НАТО, а пример того, как могут строиться отношения бывших непримиримых противников. В истории отношений Китая и СССР были, как известно, не только идеологические расхождения. Возвращаясь к вопросу о демаркации границы, можно вспомнить, что остров Даманский, отошедший по договору 1991 года к Китаю, стал 30 лет назад ареной кровопролитного военного конфликта. Достигнутые в ходе визита президента России в Китай договоренности о мерах доверия в военной сфере доказывают, что и такие застарелые проблемы могут решаться.
АНДРЕЙ Ъ-СМИРНОВ