Сегодня в прокат выходит «Кандагар» — картина Андрея Кавуна, воссоздающая реальные события 1996 года, когда экипаж российского Ил-76, захваченный в плен талибскими боевиками, через год заточения устал ждать помощи, самостоятельно угнал свой самолет и вернулся домой. Конспирологическую гипотезу, что нашим летчикам на самом деле помогли сбежать родимые спецслужбы, «Кандагар» не рассматривает — а зря, считает ЛИДИЯ МАСЛОВА, которой в картине не хватило вертикального взлета необузданной фантазии.
Осторожность и сдержанность Андрея Кавуна (написавшего сценарий в соавторстве со своим отцом, драматургом Олегом Кавуном) в обращении с фактами, впрочем, тоже можно понять: немного неловко увлекаться художественным вымыслом на глазах ныне здравствующих участников истории, тем более что командир героического экипажа Владимир Шарпатов лично консультировал режиссера по технической части. Есть, наверное, определенная зрительская прослойка, для которой титр «основано на реальных событиях» автоматически добавляет привлекательности кинопроизведению, однако думается, что широкий зритель вряд ли хорошо помнит тот кандагарский случай. Публику скорее волнует не «правда жизни», а качественное развлечение, такого, например, плана, как снятая три года назад тем же Андреем Кавуном «Охота на Пиранью».
С «Охотой на Пиранью», опирающейся на совершенно феерические в своей невероятности выдумки писателя Бушкова, правдолюбивый «Кандагар» связывает разве что Владимир Машков, на которого изначально писалась роль второго пилота. Машковский персонаж больше всех острит, ведет циничные разговоры про баб с молодым радистом (Александр Голубев), а когда деморализованный безвыходным положением экипаж начинает наконец со скрипом достигать единения, душа компании извлекает из заначки бутылку спирта, после чего единение становится окончательным и бесповоротным. В общем-то, звание главного героя «Кандагара» очень быстро присваивает не сдержанный командир экипажа (Александр Балуев), а темпераментный неформальный лидер, в один из психологически ключевых моментов и вовсе обзывающий командира дураком. Подобно тому как в «Охоте на Пиранью» враги долго и зрелищно, с садистским наслаждением избивали несгибаемого героя Владимира Машкова, в «Кандагаре» его строптивый персонаж тоже моментально оказывается с сильно пораненным лицом и, пытаясь удержать сигарету разбитыми в кровавую кашу губами, задает риторический вопрос: «А кто тебе сказал, что я больше не буду?» Перед натиском этой фонтанирующей воли к жизни и тестостероновой агрессии на задний план оказываются оттеснены остальные члены экипажа: не только создающий национальное разнообразие боязливый бортинженер-украинец (Богдан Бенюк), но и, как ни странно, штурман в исполнении Андрея Панина, артиста, обычно тоже не имеющего проблем с перетягиванием одеяла на себя. Зато когда в момент отрыва от земли угоняемого «Ила» штурман на крупном плане делает несколько задумчивых хлопков ресницами — это, пожалуй, самый крутой спецэффект в «Кандагаре», делающем ставку на человеческий материал. Тут и ход мучительно тянущегося в плену времени лучше отражают не титры «175-й день», «248-й день», а удивительные приключения растительности на лицах летчиков. Особенно внушительную бороду удается отрастить капитану — она, кстати, судя по имеющимся фотографиям прототипа в плену, вполне соответствует документальной действительности. В «Кандагаре» эмоциональное напряжение будто бы нарастает параллельно с бородой, и, когда она достигает каких-то трагических, почти толстовских габаритов, герой вдруг вскакивает и решительно бросается ее сбривать, как бы демонстрируя перелом во внутреннем состоянии и резко возросшую готовность к отчаянным поступкам.