Победив на референдуме, Александр Лукашенко убил сразу двух зайцев: окончательно взял власть в Белоруссии в свои руки и обманул российское руководство. Но в Белоруссии считают, что эти выдающиеся достижения — всего лишь ступень к главной цели. Лукашенко готовится к победе на следующих президентских выборах. В России.
Командировка в Минск из Москвы казалась мне совершенно протокольным мероприятием. Прилететь, выяснить скучные подробности всенародной любви к президенту и, еще раз убедившись в том, что "власть отвратительна, как руки брадобрея", вернуться.
Уже в Москве было ясно и то, что Лукашенко победит в результате референдума, и то, что пойдет он ради этого на любые ухищрения. Повторения московского октября 1993 года быть не могло в принципе — в Белоруссии не было и нет своего Хасбулатова. В Минске шел снег. Было холодно. На площади Независимости напротив здания Верховного Совета противники Лукашенко стояли в пикете. Над ними уныло развевался траченый ветром лозунг "Импичмент президенту". И чего они здесь стоят, думал я, ведь после того как 25 ноября на пресс-конференции лучезарный Лукашенко огласил результаты референдума — более 70% избирателей поддержали его конституцию! — нужно смириться с поражением и навсегда покинуть площадь.
Обман народа
Впрочем, уже через два часа после приезда в Минск мне стало очевидно, что стоят пикетчики не так чтобы совсем беспричинно. Их президент, похоже, нарушил все возможные нормы цивилизованной организации волеизъявления народа.
Во-первых, большая часть избирательных участков была открыта более двух недель — с 9 по 24 ноября — и можно было приходить и голосовать в любой момент. И, наверное, не один раз — сколько было выпущено бюллетеней, знали только в управлении делами администрации президента, где их, собственно, и печатали. Центризбирком никакого допуска к бюллетеням не имел, по крайней мере до голосования.
Во-вторых, референдум финансировался не со счета ЦИК, а, по словам первого заместителя председателя ВС Геннадия Карпенко, "из неустановленных источников".
В-третьих, с населением, говорят, 24 ноября непосредственно перед актом волеизъявления проводилась агитработа — белорусских старух загоняли в классы и разъясняли, как именно следует поддержать президента.
И все равно еще в 18.00 24 ноября президенту было очень нелегко, поскольку "пришло" на участки чуть более 50% избирателей. Но за оставшиеся 4 часа столько белорусов приехало с заснеженных дач (данные А. Г. Лукашенко), что к 22.00 все было кончено. Президент победил.
Обман великого соседа
В победу белорусского президента, правда, мало кто поверил. США, страны Западной Европы, бывший соцлагерь, руководство Парламентской ассамблеи Совета Европы не поверили. Но Лукашенко вовсе не для них побеждал. Он побеждал во имя великой России. И Россия приняла его победу — Черномырдин и Ельцин, а вслед за ними российский МИД официально одобрили ее.
Аве, Цезарь, надутые тобой приветствуют тебя! Черномырдин, Селезнев, Строев всего лишь за три дня до победы присутствовали при подписании Лукашенко и Шарецким примирительного соглашения "Об общественно-политической ситуации и конституционной реформе". Лукашенко обещал российским лидерам рекомендательность характера референдума, а объявил его результаты обязательными; обещал он и одобрение этого соглашения в Верховном Совете, но его не удалось не то что одобрить, а даже обсудить — постарались пропрезидентски настроенные депутаты.
Туз в рукаве
Я не видел своего белорусского приятеля лет пять, мы когда-то вместе работали в Ъ, затем он занялся бизнесом. Сегодня он совладелец крупнейшей издательско-рекламной группы в Белоруссии. Его издания считаются оппозиционными, и личным распоряжением президента Лукашенко осенью 1995 года его газеты было запрещено печатать, распространять и продавать в Белоруссии. Тогда мой приятель перенес печать в Прибалтику и создал собственную систему распространения и продажи.
"Ты думаешь, зачем ему все это надо?" — спросил меня приятель. "Ну, чтобы крепче власть была", — нашелся я. "Ничего похожего. Чтобы объединить потом в одну страну Белоруссию и Россию. А это зачем, знаешь?" — "Нет", — признался я. — "Чтобы стать президентом этой объединенной страны".
Беседа расстроилась. Бред. Не верю. Спрошу-ка я у Семена Шарецкого — какая-никакая, а фигура в республике. Спикер ВС.
— Он этого не скрывает. Вот смотрите: во время визитов в Россию 80% времени он посвящал провинции, а не Москве.
— Да ведь нет механизма, даже если очень хочется. Политического механизма.
— Но он же высказал в Госдуме, что надо в январе 1997 года провести референдум по объединению двух стран.
— Вы что, правда верите, что это возможно?
— Да. Мы его вам отдадим.
Нет, и Шарецкому веры нет. Он же политический противник Лукашенко. Наверняка в этих его словах какой-то тонкий политический расчет. Я же из уважаемого издания.
Все правда
Спрошу лучше кого-нибудь независимого. Вот Павел Данейко — ученый-экономист, директор Института приватизации и менеджмента, предприниматель ко всему прочему — председатель наблюдательного совета швейной фабрики "Миловица".
— Для Лукашенко сейчас завершился первый этап его политики. Он создал все ступени для рывка наверх. И сейчас начнется этот рывок. И планка определена — президентство в России.
— Да вы что!
— Лукашенко — не колхозник, как его пытаются представить. Это человек жутко волевой, обладающий невероятной скоростью политического мышления, не имеющий никаких ограничений в достижении задуманного, с абсолютной верой в свое предназначение объединить славян. И обработку России он начал буквально на следующий день после вступления в должность президента летом 1994 года. Из Москвы этого не видно. Но немного поинтересуйтесь российской провинцией, что там происходит. Какие там статьи про Лукашенко публикуются, откуда они появляются. Идет работа и по вербовке союзников Лукашенко среди политического истеблишмента России. Очевиден следующий его шаг. Референдум по конфедерации, объединение Белоруссии и России. И совершенно понятно, что этот референдум будет. В России нет ни одного политика, кто сможет возразить. Если рассматривать политику Лукашенко вне этой идеи, его действия кажутся хаотичными и бессмысленными. Для Лукашенко Белоруссия — просто стартовая площадка.
Эту же точку зрения, практически слово в слово, высказал бывший пресс-секретарь Лукашенко, бывший начальник управления информации администрации президента Александр Федута.
Единство взглядов белорусов настораживало. И я отправился к ближайшему соратнику, автору идеи и основному разработчику "Программы социально-экономического развития РБ на 1996-2000 гг.", экономическому советнику будущего президента России Эдуарду Эйдину. О его влиятельности говорит хотя бы тот факт, что на первой после референдума пресс-конференции Лукашенко заявил, что республика будет развиваться по Эйдину.
— Нет. Руководить такой страной, как Россия, вообще никто не может. Но если и да, то Лукашенко придет в Россию только вместе с Белоруссией.
Но это же, по сути дела, то же, что говорили все предыдущие мои собеседники! Версия подтверждалась. Несмотря на всю абсурдность, именно этим объясняется редкостная настойчивость Лукашенко в контактах с российским руководством. Я сосчитал: начиная с 10 июля 1994 года, когда Лукашенко стал президентом, было совершено полтора десятка крупных политических акций, направленных на сближение и воссоединение России и Белоруссии. И как правило — по инициативе белорусской стороны. Наиболее выдающиеся — две: упразднение в мае 1995 года российско-белорусской границы и создание 2 апреля 1996 года Сообщества Суверенных Республик (ССР), в рамках которого уже к 1998 году произойдет унификация денежно-кредитных и бюджетных систем и будут созданы условия для введения общей валюты.
А там и до президентских выборов 2000 года рукой подать.
ОЛЕГ ТРУБЕЦКОЙ