Отец

У Марка обнаружились способности. Обнаружились они, когда я размышлял, не съездить ли нам в Эфиопию. Для начала изучал карту этой гостеприимной, как мне рассказывали, страны. В интернете. За этим занятием меня застал Марк. Заглянув через плечо... Хотя нет, он еще ростом не вышел. Заглянув через бедро? Тоже нет, пройденный этап. Заглядывает он, пожалуй, где-то посредине. Скажем, через локоть. Вот он заглядывает таким образом и радостно заявляет:

— Папа, ну я же жнаю, где это.

А на карте передо мной одна Эфиопия. Крупным планом. Ну, может, кусочек Красного моря сверху виден.

— Жнаю-жнаю, — донимает он меня, — пойдем, я тебе на карте мира покажу.

Идем, он тыкает в большую настенную карту, ни секунды не задумываясь. Действительно, в Эфиопию тыкает. Он-то не задумывается, а я задумался. Вот вы опознаете Эфиопию по контуру? Насчет себя я не вполне уверен. Словом, я попытался развить тему. Предложил Марку поиграть в карту мира.

Ну и развил. Мы, наверное, с ним полдня играли. С перерывами на сон и еду.

Начал я с Испании. Марк, как мне показалось, даже обиделся. То есть он, конечно, обрадовался, что отлично знаком с предметом. Но обиделся, что его не воспринимают всерьез, загадывая страну, которой он даже название знает, не то что где она находится.

— Ну папа это же Ишпания, — укорял он меня еще на дальних подходах к карте мира (мы с ним бегали из комнаты в комнату, от компьютера к географии оффлайн). — Она же в Европе. Где Шредиземное море!

Игра продолжилась более мелкими морскими странами и средних размеров континентальными. Марк с легкостью определял Норвегию, Вьетнам, Анголу, Перу, Данию. Я входил в азарт. Я предлагал ему Казахстан, Монголию, Чехию. Он затруднился только с Голландией. Дальше больше. То есть меньше. Ирак, Замбия, Боливия. Первый день закончился Грузией. Если у меня и насчет Эфиопии были сомнения, то Грузию я точно не узнал бы, не умей я читать. А ведь Марк пока не умеет.

История вопроса довольно нехитрая. Я, наверное, уже полгода присаживаюсь с ним за компьютер, чтобы посмотреть разные страны. Делаем мы это с помощью google maps или Google Earth. Любимым зрелищем было и остается вращение земного шара и мгновенное снижение из стратосферы на высоту полета кукурузника. Второй любовью стали пазлы. На последний Новый год ему подарили пазл норвежской фирмы Larsen с картой Европы; с тех пор наша коллекция таких изделий росла, в основном за счет картографической продукции — обычные картинки с животными и природой Марка как-то не увлекали. Мы долго искали в продаже ларсеновскую world map из целых ста семи частей, и наконец это удалось; Марк был счастлив, что присутствовал при покупке, и с тех пор часто вспоминает, как он "шам себе купил карту-миру". А еще до этого, на февральское трехлетие, он получил в подарок небольшой глобус, большую настенную карту и игровой ковер "шо всеми штранами". Такие у Марковой географической обсессии три источника и три составных части.

Наутро он проснулся с одной мыслью: играть в карту мира. Всегдашняя деревянная железная дорога оказалась забыта. Завтрак был исправно проглочен. Что, к сожалению, нетипично. С погодой карте мира повезло — шел дождь. Можно было не гулять, и мы продолжили. На этот раз я начал агрессивно, с Центральноафриканской республики. На контрагента это не произвело никакого впечатления. И пошло-поехало. Я, конечно, чередовал сверхтрудные задания наподобие Парагвая, Непала, Габона или упомянутой республики с отдыхом на Кубе, Корее, Греции. На этот раз неузнанной осталась только Белоруссия. А закончился сеанс полным триумфом Марка: он добил меня Гавайскими островами. Для того чтобы их найти, стихийный географ затребовал глобус, — ведь на плоской карте Гавайи заткнуты куда-то вбок, поди найди, да еще и Тихий океан располовинен. Ни малейшего неудобства при переходе с плоской карты на круглый глобус он не выказывал. Не знаю, следует ли приписать эту легкость пространственного мышления вращающимся 3D-образам из интернета. Ради смеха я предложил Марку поискать любимые страны на австралийской карте мира. Если кто не видел, это такая антиподская штука, где Антарктида (как выражается Марк, "Артанктида") вверху, а сама Австралия гордо красуется в центральной позиции, примерно там, где на обычных картах Великобритания. Кажется, это было единственное, чем я смог его удивить, — не поставить в тупик, а просто позабавить.

После этого я стал вспоминать собственные детские успехи. На стене в нашей комнате висела политическая карта мира, к которой я пылал жаждой познания, а подросший младший брат впоследствии относился с прохладцей. Особенно я гордился своей осведомленностью по части малых стран. Никто из моих сверстников не знал, что столица Гондураса — Тегусигальпа, столица Сомали — Могадишо, а столица Верхней Вольты — Уагадугу. Это было почти что тайное знание. Но мне тогда было минимум семь лет, а Марку сейчас вдвое меньше. И он очень скоро начнет читать все, что на карте написано.

На третий день наша игра достигла логического завершения. Марк показал мне Андорру, острова Фиджи, Бермуды — по-прежнему имея ориентиром крупные изображения, где были исключительно искомые территории. Дальше мельчить было некуда, и я перешел к небольшим фрагментам государств и деталям береговой линии. Мыс Африканский Рог, мыс Горн, полуостров Флорида, остров Корсика, Крым — стоит ли говорить, что Марку было совершенно неважно, выделен фрагмент карты отдельным цветом или нет.

По-моему, это не совсем нормально. Что меня как любителя отклонений от нормы не может не радовать. Теперь я думаю, что с ним делать, с этим отклонением. Нельзя же такую зрительную память взять и оставить в покое. Потухнет ведь. Нет, ну можно гостям показывать, Марк уже пару раз показал, все радостно изумляются — но все же как это дело развивать и что там с ним в мозгу еще связано?