Махнем не глядя
Из-за дефицита денег на рынок начинают возвращаться подзабытые российскими предпринимателями способы неденежных расчетов. Наибольшее распространение, по мнению экспертов, получит бартер. Однако, помимо набора положительных качеств, бартер обладает и рядом отрицательных свойств
Снова без денег
За последние полгода количество денег в стране сократилось в два раза. «Денежная масса в рублевом эквиваленте сжалась, рублевое фондирование сократилось», — объясняет Михаил Гапонов, председатель правления банка «Ассоциация», заместитель председателя совета Ассоциации региональных банков России. В результате падают доходы населения, сокращается спрос. У предприятий снижается прибыль, при этом многие из них закрываются.
«Те, кто продолжает работать, сейчас держатся за счет ранее накопленных ресурсов. У кого-то были депозиты в банке, у кого-то — остатки на счетах. Но после того, как все запасы будут израсходованы, предприятия накроет волна неплатежей. И бизнесу придется откатиться назад и вернуться к забытым формам взаиморасчетов», — уверен Олег Григорьев, советник генерального директора компании экспертного консультирования «Неокон». Альтернатив денег немного — взаимозачеты, бартер, векселя. По данным аналитиков, в девяностые годы оборот бартерных операций в выручке предприятий достигал 50 %. А с привлечением векселей и прочих денежных суррогатов и все 75 %.
Шило да мыло
Все экономисты согласны, что взаиморасчеты — нецивилизованный способ ведения бизнеса. «Возвращение к бартеру я считаю отрицательным явлением. Бартерные схемы очень не прозрачны, — считает Сергей Львов, генеральный директор группы компаний „Инталев Поволжье“. — Бартер не спасает, а усугубляет критическое положение предприятия, ухудшает его ликвидность. Мы уже видели в недавнем прошлом, что высокий уровень демонетаризации не улучшает экономику». «Но отсутствие денег подталкивает экономику к организации товарно-сырьевых торговых площадок, где число участников может быть увеличено из-за возникновения „цепочек взаимозачетов“, что позволит предприятиям хоть как-то осуществлять деятельность», — объясняет возросший интерес к бартеру Алексей Кожевников, управляющий нижегородским филиалом «Русь-банк».
Любой собственник, прежде чем уйти с рынка, сделает все от него зависящее, чтобы выжить
«Денег перестало хватать на всех, они стали самым дефицитным товаром. Обострилась борьба за выживание. И любой собственник прежде чем уйти с рынка сделает все от него зависящее, чтобы выжить. А здесь все средства хороши: и взаимозачеты, и бартерные схемы», — высказал свою точку зрения Денис Зайцев, директор Нижегородского расчетно-товарного центра (НРТЦ). По его мнению, не стоит рассматривать бартер как возможность роста во время кризиса. Это скорее спасательный круг, помогающий продержаться на плаву. «Сейчас мы запускаем новый, цивилизованный, подвид бартера. Наша задача — создание отдельного клирингового центра, гарантирующего взаиморасчеты между участниками. Пока им интересуется небольшое количество предпринимателей, и мы ведем активную разъяснительную работу. Но к осени, когда неплатежи станут всеобщим бедствием, работа начнется по-настоящему, и предприниматели оценят необходимость существования центра, благодаря которому они свою задолженность смогут превратить либо в деньги, либо в товар, необходимый им для производства», — прогнозирует господин Зайцев.
Бартер на новый лад
«На многих рынках спрос упал на 50 %. Но остался резерв примерно в 20 %, который в принципе востребован, но не может быть реализован за деньги. Причины разные — кто-то лишен возможностей кредитования, кто-то слишком далеко стоит в цепочке реализации от конечного потребителя. Поэтому идут неплатежи по цепочке. А деньги нужны, чтобы платить налоги и зарплату. Почему же не превратить цепочку неплатежей в цепочку обмена взаимовыгодными товарами, задействовав тем самым эти 20 %», — объясняет преимущества бартерных операций Денис Зайцев. Технология же бартерного обмена в новых условиях, по словам господина Зайцева, будет выглядеть следующим образом: НРТЦ принимает и вручную обрабатывает заявки от нижегородских предприятий по товарному бартеру, а компания-участник, подтверждая серьезность своих намерений, вносит небольшой залог. «Мы — информационные логисты. Мы создаем площадку, на базе которой будут выстраиваться бартерные цепочки, — комментирует Денис Зайцев. — Предприятиям, находящимся в тяжелой финансовой ситуации, мы помогаем расшивать долги. Деньги, появившиеся в конце цепочки, проходят ее насквозь, и расшивают не один неплатеж, а сразу серию. А компаниям с „деньгами“ мы помогаем приобретать необходимые для них товары с существенным дисконтом. Причем не разово, а на постоянной основе». По словам господина Зайцева, современный бартер является бартером по принуждению.
На данном этапе НРТЦ делает ставку на крупный бизнес. «Сейчас у центра появляются филиалы по области в Выксе, Дзержинске, на Бору. Идет режим активного наполнения системы», — рассказывает Денис Зайцев. «Бартер не гарантирует платежеспособность, зато обещает загрузку мощностей. Для крупных компаний, у которых простаивание производственных линий влечет за собой огромные убытки, бартерные схемы могут быть полезны. Но вот для предприятий МСБ бартер — не панацея », — считает Сергей Львов.
Однако руководитель Нижегородского расчетно-товарного центра уверен в обратном. «Несомненно, малый и средний бизнес мобилен и живуч. И „залежавшихся остатков“ у малых компаний нет и быть не может. Но после того, как к системе придет крупный бизнес, мы выявим взаимосвязи, отладим цепочки, малый и средний бизнес получит эффективную информационную площадку. К нам уже потянулись руководители предприятий, с которыми по дебиторской задолженности расплатились непрофильными активами. На данном этапе с Нижегородским расчетно-товарным центром заключили договора ЗАО „Слесарно-монтажный инструмент“, ООО „Группа компаний Эксен“ (Богородский машиностроительный завод), ООО „Завод герметизирующих материалов“ и ряд производителей строительной отрасли. Мы прогнозируем, что через несколько месяцев таких предприятий станет в разы больше», — делится планами Денис Зайцев. В бартерные операции будут вовлечены все участники рынка. Даже банки. «В теории банки — одни из основных наших клиентов. Банки оказались владельцами залогов — непрофильных для них активов. А мы обладаем всеми необходимыми инструментами, позволяющими расшивать неплатежи и возвращать им деньги», — рассуждает господин Зайцев. Банкиры, в свою очередь, заверяют, что в бартере нуждаются их клиенты, а не они сами. «В бартерной схеме есть два участника. Банк не имеет никакого интереса в осуществлении данной сделки. Однако, понимая трудности, коснувшиеся наших клиентов, мы разрешаем нашим заемщикам в ней участвовать. Со своей стороны с одной из основных причин бартерных сделок — денежной проблемой — банк готов помочь бороться, предоставляя клиентам кредитные ресурсы. В Русь-банке кредитование не приостанавливалось, и в настоящее время у нас активно работают кредитные программы для бизнеса», — заверил Алексей Кожевников.
Прицеп проблем
В «новом формате взаиморасчетов» есть много неясных моментов. Например, не понятно, где и как хранится товар, выставленный на обмен. Или как юридически оформляется процедура передачи товара. «Ключевой вопрос — откуда и когда в схеме появляются деньги, — рассуждает Сергей Львов. — Потому что, если деньги не поступят в течение определенного времени, точно по этой же цепочке предприятия начнут банкротиться. К тому же, я не понимаю, зачем предприятие добровольно снижает свою рентабельность, отдавая товар с дисконтом?» Сергей Львов уверен, что бартерные схемы существенно снижают ликвидность предприятий. «Конечно, можно создать видимость бурной деятельности на бумаге и проводить по бартеру огромные суммы. Но остается дурацкий вопрос: а где предприятие возьмет деньги, чтобы заплатить налоги и заработную плату? Бартер предлагает работать ради работы», — уверен Сергей Львов.
Бартер может быть вреден не только для отдельных предприятий, но и пагубен для экономики в целом. «С производителем труб расплатились чайниками. Ему приходится выходить на новый неизвестный рынок с непонятным для него продуктом. Чтобы избавиться от неликвида, он начинает демпинговать, тем самым обваливая рынок, — приводит пример господин Львов. — Соответственно, будут страдать все остальные операторы рынка и еще несколько компаний уйдут в минус. Когда же бартерные отношения станут массовыми, начнется всеобщий хаос».