Перед концертом в Москве Ахмад Джамал ответил на вопросы Григория Дурново.
Много ли вы слушаете чужой музыки?
Надо слушать всякую музыку — Равеля и Каунта Бейси, Дебюсси и Дюка Эллингтона. Если отключишь уши, не будет никакого движения вперед. Но сейчас я слушаю в основном Ахмада Джамала, слушаю то, что сочиняется в моей голове. Лучший компьютер — тот, который держится на твоей шее. За 75 лет в моем компьютере накопилось то, что творили несколько поколений музыкантов, я все это до сих пор использую. Вы же помните, наверное: я часть живой истории, в 1952 году я впервые выступил в Карнеги-холле, когда на одной сцене играли Дюк Эллингтон, Чарли Паркер, Билли Холидей, Диззи Гиллеспи — и я, единственный сегодня здравствующий из них.
Устраивает ли вас место, которое джаз занимает сегодня?
Я, кстати, не называю эту музыку джазом — это американская классическая музыка. Я первым стал ее так называть, сейчас тысячи ее так называют. Это единственный вид искусства, который развивается здесь, не считая искусства американских индейцев. И теперь тысячи людей со всего мира приезжают сюда учиться этой музыке. Есть европейская классическая музыка и американская классическая музыка. Я имею в виду в Западном полушарии, я не говорю про китайскую, азиатскую, африканскую, арабскую музыку.
Я чрезвычайно удовлетворен. У этой музыки солидный статус, есть замечательные преподаватели в разных институтах. Так что она стремительно движется вперед. При этом ее ведь нигде не рекламируют в средствах массовой информации. Сколько раз можно увидеть Дюка Эллингтона по телевизору? Для этого надо во Францию поехать. А в этой стране мы не рекламируем эту музыку настолько, насколько следовало бы. Она рекламирует себя сама, потому что в ней есть жизненная сила. Которая только растет.
Как вам кажется, ваша музыка сейчас столь же успешна, как и в 1950-е годы? Если сравнить, например, успех вашей пластинки 1958 года "At the Pershing: But Not for Me" и нынешней "It`s Magic".
Когда меня спрашивают, какой мой любимый альбом, я всегда отвечаю: "Следующий".
Ваши собственные творческие принципы в сочинительстве, солировании, распределении ролей инструментов меняются с годами?
Конечно. Все меняется каждый день. Одно из преимуществ музыканта в том, что у него есть силы, чтобы расти и расти. Можно по-прежнему что-то сочинять, даже если тебе много лет. Это могут быть твои лучшие годы. У меня сейчас лучшие годы. Я только начинаю находить себя в музыке. Да, мы делали вещи, приобретшие историческое значение, но мы и сейчас их делаем. "It`s Magic" стала лучшей пластинкой в Бразилии, Франции и одной из лучших пластинок по результатам голосования на National Public Radio в США. Но я теперь размышляю над тем, какой будет следующая, а "It`s Magic" — уже история. И сочиняю новые вещи, некоторые из них собираюсь сыграть в России. Я люблю сочинять. Это замечательный дар. Ведь никто из нас не является творцом. Неправильно считать, что мы творим, мы только отражаем, открываем что-то уже существующее. Мы не можем создать снежинку или дождевую каплю. Но для того, чтобы что-то найти или открыть, надо уметь попасть в нужную ноту.