Два месяца назад неожиданно пошатнулся один из крупнейших российских банков — Московский межрегиональный коммерческий банк. Как сказал корреспонденту Ъ председатель правления ММКБ Альберт Шалашов (раскрыв самую серьезную коммерческую тайну ММКБ), "задолженность банку по просроченным кредитам катастрофически быстро нарастала и достигла двух триллионов рублей к концу марта".
Возникшие слухи о возможном крахе банка к началу апреля стали перерастать в уверенность некоторых клиентов в том, что банкротство неизбежно. Наиболее слабонервные закрыли свои счета и перевели деньги в другие, по их мнению, более надежные банки. Тем временем руководство ММКБ предприняло отчаянные усилия по преодолению кризиса. На общем собрании акционеров, которое состоялось 13 апреля во дворце культуры "Подмосковье" в Красногорске, руководство банка разъяснило ситуацию и известило присутствующих о восстановлении относительно устойчивого положения банка.
Московский межрегиональный коммерческий банк, занимавший семнадцатое место среди крупнейших банков России, был создан в октябре 1990 года на базе регионального управления Промстройбанка по Московской области. Учредителями банка выступили 360 предприятий газовой, химической, машиностроительной и оборонной промышленности. На 1 апреля 1995 года в банке насчитывалось порядка 172 тыс. клиентов.
По официальным балансам ММКБ за первый квартал этого года остатки клиентских средств в банке сократились на 92 млрд рублей, портфель ценных бумаг банка — на 58 млрд, средства на корсчетах ММКБ в банках-корреспондентах сократились на 237 млрд рублей.
Кризис банка глазами клиентов и акционеров
После завершения достаточно напряженного акционерного собрания мы попросили прояснить сложившуюся ситуацию представителей фирм-учредителей и крупнейших клиентов ММКБ.
Говорит Александр Иванович Гоев, генеральный директор АО "Красногорский завод".
Ъ: Правда, что вы ушли из банка?
А. Г.: Нет, неправда. Оснований у нас для этого нет.
Ъ: Откуда возникли слухи, что вы выходите из банка? Вы же крупнейший клиент банка.
А. Г.: Мы не только крупнейший, но и старейший клиент банка. Нашему предприятию пятьдесят пятый год, и мы всю жизнь строились и развивались через "Промстройбанк", который представляет сегодня ММКБ. Более того, сегодня, может быть, можно критиковать правление нашего банка, председателя — то, что он поддерживает политику кредитования в области оборонного комплекса, строительной индустрии, аграрного сектора, но это ведь социальная проблема всего государства, это поддержание рабочих мест.
Ъ: Ведь дыра образовалась именно из-за неплатежей государственных предприятий?
А. Г.: Я думаю, что большая часть этой дыры действительно образовалась из-за неплатежей государства. Ведь государство нам сегодня по тем или иным работам, по тем или иным федеральным программам ежемесячно должно около 12-13 млрд рублей.
Ъ: Вы считаете, что ситуация нормализована и через неделю все будет нормально?
А. Г.: Да, считаем. Моя личная оценка: ситуация напряженная, но дыра в общем закрыта.
Ъ: Немножко о мафии. Обстрел машины, много всяких легенд вокруг банка... Как вы оцениваете ситуацию?
А. Г.: Сегодня идет жесткий передел финансовых сфер, поэтому какие-то криминальные структуры пытаются повлиять и на нас.
Ъ: Есть ли у банка какое-нибудь криминальное прикрытие?
А. Г.: Я такого прикрытия не знаю. Я знаю одно прикрытие — будущая стабильная работа тех сотен предприятий, которые кредитуются этим банком и финансируются.
На вопросы Ъ отвечает Борис Иванович Каторгин, генеральный директор Научного объединения энергетического машиностроения имени В. П. Глушко, член совета ММКБ.
Ъ: Каков профиль вашего предприятия?
Б. К.: Это предприятие, которое сделало, разработало все ракетные двигатели, которые сейчас осуществляют запуск всех до единого, подчеркиваю, всех до единого космических аппаратов в космос, в том числе пилотируемых. Двигатели для "Протона", двигатели для "Энергии", двигатели для "Бурана", для системы "Союз", "Молния" и всех других.
Ъ: И все другие, включая перечисленные, прожгли дыру в банке ММКБ?
Б. К.: Дыру в банке вызвали не двигатели. Двигатели по своим качествам превосходят мировой уровень, даже американские разработки, ровно на 10 лет. Это признано самими американцами. Поэтому дыра вызвана только тем, что президент и премьер-министр выпустили два великолепных документа. Они появились в начале прошлого года и ими было обещано под госзаказ 30-процентное авансирование, индексация, льготное кредитование. Вот это не выполнено. И только в конце 1994 года начались поступления средств по выполненным работам. Вот отсюда появляются черные дыры в нашей банковской атмосфере.
Ъ: Сколько вашему предприятию должны?
Б. К.: Нашему предприятию должны около 40 млрд рублей.
Ъ: Когда эти долги будут погашены?
Б. К.: Это надо спросить у наших членов правительства, у руководящих органов, но я думаю, что они обещали погасить в ближайшее время, надеюсь на это.
Ъ: В ближайшее время — это в течение недели?
Б. К.: Нет, это в течение апреля.
Ъ: И вы не выходите из банка?
Б. К.: Конечно, нет. Мы с этим банком уже знакомы столько, сколько мы существуем. А наша фирма существует 60 лет.
Ъ: Тогда примите поздравления редакции Ъ с Днем Космонавтики и пожелания триллионных заказов от правительства РФ и NASA.
Рассказывает Илья Игоревич Соколовский, заместитель генерального директора объединения "Мострансгаз", председатель совета ММКБ.
Ъ: Вы полагаете, банк вернется в прежнее русло?
И. С.: Хотел бы быть оптимистом. Однако надо быть более сдержанным и сказать следующее: для того чтобы стабилизировать полностью ситуацию и вернуть ту репутацию, которую банк имел в течение нескольких лет, нам потребуется
весьма серьезная работа и значительно больший срок.
Ъ: "Мострансгаз" по-прежнему будет держать деньги в ММКБ?
И. С.: Сегодня "Мострансгаз" деньги в ММКБ держит. Какие решения будут в дальнейшем — зависит не только от "Мострансгаза", потому что "Мострансгаз" является дочерним предприятием РАО "Газпром". Вот мой ответ.
Кризис банка глазами его менеджеров
Рассказывает Альберт Никифорович Шалашов, председатель правления ММКБ.
Ъ: Каково положение банка на данный момент?
А. Ш.: На данный момент фактически ликвидировано дебетовое сальдо по корреспондентским счетам филиалов, за исключением химкинского, и я надеюсь, что уже с середины следующей недели мы будем это вспоминать как досадное недоразумение.
Ъ: Ваш финансовый провал начался полтора месяца назад. С чем это было связано?
А. Ш.: Два месяца назад. Связано это было исключительно с тем, что мы выдали огромные кредиты государственным предприятиям оборонных отраслей, поскольку поступление бюджетных средств в эти организации по уже выполненным госзаказам сильно затягивалось. Вот это нас и подкосило немного. Наш банк кредитует и финансирует более 50 крупнейших предприятий Московской области, которые решают национальные задачи в области обороны, в области развития конверсии и выпуска товаров народного потребления, медицинской техники, а также в области строительства, сельского хозяйства. Поэтому поддержка государства нам крайне необходима, но задержка с утверждением государственного бюджета привела вот к такой ситуации.
Ъ: За счет чего вы тогда существуете, если поддерживаете совершенно убыточные направления деятельности?
А. Ш.: Такие наши должники, как "Мосэнерго", "Мострансгаз" — это не убыточное дело. Просто сегодня у них финансовые трудности, а в принципе это та клиентура, которая всегда имеет значительные остатки денежных средств на своих счетах, и мы их используем как банковские кредитные ресурсы.
Ъ: А правда ли, что ваш кредитный портфель оказался сведенным в одну точку по времени, то есть должники должны были заплатить примерно в одно и то же время, но не сделали этого, что и вызвало дыру в балансе?
А. Ш.: В какой-то степени это так. Но дело еще и в другом. Усугубило финансовое положение банка то, что одно время (это был конец января) правительство выбрасывало на рынок огромное количество ГКО. Их очень многие покупали, и поэтому, естественно, рынок свободных ресурсов резко сузился.
Ъ: Что вы делали для того, чтобы стабилизировать ситуацию, закрыть дыру в балансе?
А. Ш.: Прежде всего мы пытались реализовать ценные бумаги, стали активно сокращать ссудную задолженность, плюс, помимо всего прочего, предпринимали активные меры для приобретения ресурсов в других регионах России и даже за рубежом.
Ъ: А за рубежом у кого, не скажете?
А. Ш.: Я бы пока не хотел говорить. Я считаю также, что в какой-то степени повлияло на ухудшение нашего финансового положения то, что мы прокредитовали ряд программ, которые, как мы считали, государство, правительство должно обязательно поддержать. Например, мероприятие, связанное с 50-летием Победы. Мы кредитовали затраты Фонда Победы, и только вчера вечером премьер Черномырдин подписал решение о выделении фонду 200 млрд рублей. Вот поступление этих денег сразу и прикроет нашу дыру.
Ъ: Правда ли, что одно из основных направлений вашей деятельности в настоящий момент заключается в том, что вы помогаете своим клиентам вернуть деньги?
А. Ш.: Безусловно. Мы проводили соответствующую работу в различных комиссиях при правительстве, с казначейством, с Минфином, ходили, ездили, просили, клянчили порой за своих клиентов. И в ряде случаев первые поступления денег нашим клиентам начались.
Ъ: Когда примерно вы вернетесь к нормальному балансу банка?
А. Ш.: Максимум через неделю.
Ъ: То, что произошло, как-то изменит вашу общую политику? Будет ли кто-то наказан в вашем банке за возникшие трудности?
А. Ш.: Все предусмотреть абсолютно невозможно. Разве мы могли предугадать, что столь поздно утвердят бюджет? Но для себя мы делаем вывод, что необходимо рассчитывать только на свои собственные силы, поэтому сейчас принимаем меры по увеличению в несколько раз уставного фонда, капитала
банка, создаем дополнительные резервные страховые фонды.
Ъ: Говорят, что вашей главной "крышей" является мэрия Москвы.
А. Ш.: Ой, Боже мой, какая чушь! Нашей главной крышей мэрия Москвы вообще не была, на сегодня наш банк работает вообще без всяких крыш: ни мафиозных, ни правительственных.
Ъ: А может быть, именно это вызвало проверку броненадежности вашего автомобиля?
А. Ш.: Автомобиль у меня не бронированный, а обычный, простой, 320-й "Мерседес", шестицилиндровый, никакого форсированного двигателя, ничего того, что писали в газетах. Меня хотели просто, видимо, попугать, но у нас нервы крепкие.
Ъ: Вы примерно представляете, кто хотел вас попугать?
А. Ш.: Вопрос интересный. Сам бы хотел знать ответ.
Ъ: Вы не могли бы сказать, с кем вы были в таких острых противоречиях в последнее время?
А. Ш.: Во-первых, острых противоречий у меня не было практически ни с кем. Я вообще стараюсь в противоречия не вступать. Я человек, который пытается решать все проблемы мирным путем, но настойчивые требования с нашей стороны по возврату того, что давно пора вернуть в банк, были. Они предъявлялись десяткам клиентов.
Ъ: В том числе имеющим мафиозную крышу?
А. Ш.: Да откуда я знаю? Правда, мне тут позвонили: "Ты, старичок, не думай, что у тебя две жизни, твоя единственная жизнь, она тоже уже к концу подходит, поживи хоть немного еще ради внука".
Рассказывает Ирина Васильевна Хромченко, начальник отдела финансового анализа ММКБ.
Ъ: Не могли бы вы перечислить ваши действия, которые позволили ликвидировать кризисное состояние банка?
И. Х.: Поскольку мы как банк имеем в своем составе 72 филиала, мы стали использовать все резервы по филиалам. Какие-то из филиалов смогли дополнительно привлечь ресурсы. Кто-то агитировал клиентов на переход в банк — это как один из элементов. Кто-то предлагал купить депозитный сертификат банка. Кроме того, банки, филиалы сами покупали межбанковский кредит и давали нам возможность каким-то образом решать проблемы банка в целом. Было также принято решение о временной приостановке выдачи кредитов не только коммерческим, но и государственным организациям. Кредиты выдавались только в экстренных случаях на решение жизненно важных проблем. Это позволило каким-то образом сохранить ресурсы, но этого было явно недостаточно. Были испробованы и все возможные варианты получения денег от правительства.
Еще не дождались денег, но ждут поступления в ближайшее время оборонные предприятия, в том числе "Энергомаш". Ну и это как-то позволило решить проблему и успокоить клиентов и вкладчиков. Но кто-то из клиентов был решителен в своих действиях и оставил банк.
Ъ: Это крупные клиенты?
И. Х.: Нет. Крупных клиентов мы пока не потеряли ни одного. Поскольку с крупными клиентами работаем давно и, сами понимаете, это процесс довольно-таки сложный. Менять банк, как мне кажется, в наше время — это дело очень рискованное. Прежде чем сменить банк, нужно, по крайней мере, какое-то время присматриваться к другому банку, чтобы понять, что это за банк, что ожидает его в будущем. В ряде филиалов все же начался отток вкладов, но каких-то ажиотажных очередей, как это было в других банках, такого не было. Все-все претензии клиентов были удовлетворены. Ни одной задержки выплаты наличных денег по всем филиалам, где был этот отток, практически не было. В целом по банку все равно приток вкладов есть. Потому что мы тоже стали вкладчиков использовать как один из инструментов. Мы разработали новые условия вкладов, по ряду вкладов повысили ставки, пересмотрели сроки, на которые можем принимать вклады. (Подробнее о ситуации на рынке депозитов см. материал на стр. 22-24. — Ъ)
Кроме того, чтобы получить дополнительные ресурсы, несмотря на то что операции с ГКО мы проводили довольно активно и они обещали нам высокие доходы, все-таки было принято решение о продаже ГКО прежде всего по той части, которая была куплена за счет собственных средств.
Ъ: Не могли бы вы объяснить причину кризиса, происшедшего с банком?
И. Х.: Одной из основных причин была разбалансированность кредитных ресурсов со сроками возврата в кредитах. Получилось так, что кто-то из клиентов в срок не вернул кредит. Мы смогли бы это легко пережить, если бы еще не было оттока денег на валютный и на фондовый рынки. Но поскольку это все произошло одновременно, то кризис этот все-таки наступил.
Ъ: Удержит ли банк свои позиции?
И. Х.: Я думаю, что это будет довольно-таки непросто. Хотя бы потому, что место банка определяется не только его активами, которые порой делаются за счет валюты и за счет капитала, но это же еще и имидж банка.
Ъ: Этот случай с ММКБ единичный, или сейчас в таком положении оказались многие банки?
И. Х.: Многие банки оказались в таком положении. Другое дело, что кого-то из них это касается очень остро, кто-то это испытывает на себе меньше. Все зависит, конечно, от того, насколько банк рискует и насколько он обеспечен собственными ресурсами.
Ъ: Вы подтверждаете, что в первой тридцатке банков происходят сейчас достаточно сложные процессы?
И. Х.: Да, в общем-то обращает на себя внимание тот факт, что на бывшие спецбанки идет какой-то накат.
Я думаю, что все произошло от того, что банки поняли: выдавать кредиты сегодня дело сложное и рискованное. Выдача бланковых кредитов, я думаю, практически во всех банках прекращена. Если раньше, в первые годы существования коммерческих банков, такой кредит получить было гораздо проще, то сейчас требования банкиров стали более жесткими. Банки поняли, что даже если ты клиента этого знаешь давно и он уже не один раз брал кредит и возвращал его, то сейчас даже этому клиенту выдавать кредит очень рискованно. Потому что если он сам себя ведет порядочно, то нет гарантии, что его не подставят где-то в другом месте его же контрагенты.
Ъ: Как долго, по вашему мнению, будет продолжаться вот этот неожиданно возникший кризис в тридцатке?
И. Х.: Я думаю, в течение всего этого года эти сложности еще будут продолжаться. Хотя бы потому, что мы, например, не видим каких-то реальных мер со стороны государственных органов. Сейчас идет масса всяких известий о том, что банкир стал одной из самых опасных профессий. И это, конечно, порой очень пугает и сдерживает в чем-то, и защиты практически никакой не чувствуешь. Даже те же личные телохранители, которые есть, наверное, у всех крупных руководителей, они тоже, наверное, спасти не могут. Сами понимаете, что жизнь-то, она одна.
Резюме. Идет ли "накат на спецбанки"? Какой-то, видимо, идет. Больше года назад погиб председатель Россельхозбанка (теперь Агропромбанк) Николай Лихачев, несколько месяцев назад горел (в буквальном смысле слова) Промстройбанк в С.-Петербурге, несколько дней назад — центральный Промстройбанк в Москве. В переносном смысле слова чуть не сгорел его бывший областной филиал. Кстати, если судить по прессе, и на другие бывшие спецбанки сегодня "не накатывает" только ленивый.
Никита Кириченко, Георгий Швырков