Проблемы современного общества способны поколебать многовековые церковные устои, считает корреспондент "Власти" Антон Александров.
Кризис современного православия Русская православная церковь позиционирует как проблему бездуховности общества. То есть у церкви проблем с духом никаких нет, а есть сложности у общества, которое пало до инфернального уровня. Выход из социального кризиса возможен только через возврат в лоно матери-церкви и приобщение к исконным христианским ценностям.
Зададимся вопросом: возможен ли такой возврат?
Для начала важно осознать принципиальную вещь: основа веры (духа) — это духовные практики, такие как пост, причастие, исповедь, совместные богослужения. Для поддержания перманентно высокого уровня духа необходимо постоянно практиковать религиозные ритуалы, так же как музыканту необходимо постоянно играть на инструменте, чтобы держать себя в форме и считаться музыкантом.
Поэтому люди, которые не практикуют традиционные ритуалы, просто физически не могут приобщиться к Духу Церкви. Это невозможно так же, как невозможно мозгу получить кислород, не производя постоянно сокращения сердечной мышцы. Как известно, состояние религиозного экстаза, транса, возбуждения или просветления достигается только с помощью специальных, как правило, коллективных психотехник. Просто сидя на лавочке и попивая пиво, в транс войти невозможно.
Однако практика традиционных психотехник возможна лишь при соблюдении определенных условий и правил. Основными условиями существования любой традиции являются особым образом сконфигурированные время и пространство. Как только они деформируются, практика духовных психотехник начинает разрушаться. Обстоятельства, которые разрушают традиционное время и пространство, это экономические процессы — процессы производства и потребления.
Начнем с "украденного" времени. Для поддержания необходимо высокого уровня Духа нужно каждое воскресенье ходить в церковь. Но как я пойду в храм, если я работаю водителем маршрутки? Я не могу физически попасть в церковь и там "отработать" нужные психотехники. Я не могу прийти в церковь исповедаться в будний день, так как работаю во вторую смену. Я не могу соблюдать пост, потому что в столовой моего завода не делают постных блюд, это нерентабельно. Я не могу помолиться, так как работаю на конвейере и не могу отвлекаться. Проще говоря, ритм современной экономики не совпадает с традиционным ритмом жизни, что приводит к существенному снижению интенсивности духовных практик.
Как известно, современная экономика включает в себя не только производство, но и потребление. Поэтому даже после работы мы не сможем помолиться богу, так как нужно смотреть очередной сериал или срочно бежать в магазин — покупать новую вещь. Времени для духовных практик совсем не остается.
Теперь о пространстве. Традиционным пространством для осуществления эффективных духовных практик является коллектив. В одиночестве человек, понятно, ничем подобным заниматься не будет, так как практика психотехник — это процесс духовного обмена между людьми. Наиболее подходящий коллектив для такого духовного метаболизма — это сравнительно небольшая община, где все знают друг друга в лицо. Собственно, община — это основная форма проживания людей вплоть до XVIII-XIX веков.
Чем характеризуется деревенская средневековая община? Полным отсутствием экономического производства как такового. Община ведет натуральное хозяйство, ее население растет очень медленно из-за болезней, военных конфликтов, отсутствия свободной земли. Поэтому основное условие эффективных психотехник — "лицом к лицу" — сохраняется без серьезных потрясений на протяжении тысячелетий. Однако все хорошее когда-нибудь заканчивается, и в какой-то момент зачатки экономических процессов начинают разрушать традиционную общину. Деревня превращается в город.
Духовенство начинает постепенно терять связь с городской общиной по очевидным причинам: людей становится слишком много. Плотный духовный контакт между людьми постепенно ослабевает. Если раньше человек приходил в церковь и получал удовлетворение, энергетический заряд, то теперь он стоит в толпе незнакомых людей и не понимает, зачем пришел сюда.
Итог всем известен. Церковь начинает разваливаться на куски. Этот процесс продолжается до сих пор. Тысячи сект и религиозных общин появляются и исчезают в пучине истории. Причины возникновения сект в таких количествах становятся совершенно прозрачными. Секта — это идеальная форма традиционной религиозной общины. Здесь есть возможность за счет ограниченного числа участников соблюдать основное условие духовных психотехник — единое пространство и единое время для всех. Задача секты — это изъятие адепта из экономических процессов. Как минимум это тотальный запрет потребления, как максимум — требование вообще не работать вне общины.
Если поставить себе задачу найти в стране очаги духовности, то мы увидим, что религиозность сохранилась лишь там, где современные экономические процессы либо отсутствуют, либо деформированы, а число людей ограниченно.
Наиболее подходящими в соответствии с заданными критериями оказываются места лишения свободы. В каждой колонии у нас по церкви, хотя, казалось бы, ну откуда же у убийц и воров появляется духовность? Традиционное пространство и время делают чудеса. Где еще у нас очаги духовности? Это деревни и малые города. Кто у нас носитель духовности? Люди, по разным причинам оказавшиеся на периферии экономического пространства,— пенсионеры, инвалиды, безработные.
Итак, с расширением экономического пространства элементная база традиционных религий просто исчезает. Поэтому в эпоху постмодерна у традиционной церкви есть только одно спасение — тотальная ядерная война, в результате которой будет полностью уничтожена материальная и культурная структура современного мира. Подавляющее большинство людей должны погибнуть, оставшиеся вынуждены будут вернуться к архаичному образу жизни. Библия очень подробно описывает этот вариант спасения — апокалипсис как единственный способ вернуть изначальную чистоту бытия. Так что покровительство Серафима Саровского российским ядерным силам вполне вписывается в логику Судного дня.