Я веду этот репортаж из центра Йоханнесбурга. Main Street, офис компании Safdico, South African Diamonds Corporation, одним из владельцев которой является наш старинный лондонский друг, знаменитый ювелир Лоуренс Графф. Контора Safdico, включающая в себя офис менеджеров, небольшой исследовательский центр и большую гранильную фабрику, расположена на шестом этаже здания, похожего на старую тюрьму. "Тюрьма" имеет имя Diamonds Centre, и здесь находятся ювелирные школы, офисы компаний, которые, как и Safdico, занимаются огранкой и продажей алмазов. Diamonds Centre окружен высоким каменным забором, по верху которого щедро намотана колючая проволока, а по ней пущен электрический ток. Вдоль забора бродит отряд людей с оружием. Вооруженные люди есть и внутри Diamonds Centre. На заборе, через каждые два метра, дружелюбные таблички "Оказываем вооруженное сопротивление".
"Этот бриллиант не чистый! Слышите! Что за безобразие! С кем я здесь работаю!" — злобно шипит молодой рыжеватый помощник Ялана Каплана, очень важного менеджера, ответственного в Safdico за весь процесс — от исследования алмаза на компьютере до его огранки и полировки. Как и сам Ялан Каплан, его помощник носит кипу. Это обстоятельство вселяет в меня надежду: я считаю, что только люди в кипах и должны заниматься столь тонкой материей, как алмазы. Это правильно с исторической точки зрения — взгляните хотя бы на старую алмазную биржу в Антверпене.
Подчиненные Каплана и его правой руки в кипе мужественно сносят критику, вырывают друг у друга бриллиант, рассматривают его под микроскопом, прищелкивая языками. Что-то у них там случилось. Сбой в бриллиантовой программе. Случайность, которой никогда не должно быть. Бриллиант не может быть нечистым. Ведь эту нечисть увидит сам мистер Графф! И ему, выдающемуся человеку, даже не нужен будет микроскоп, чтобы увидеть хоть малейший порок. Ведь в мире ювелиров хорошо известно, что британский мистер Лоуренс Графф, словно индийский йога-медиум, способен определять качества алмаза на расстоянии. Просто дар у него такой.
Помощник Ялана Каплана забирает "нечистый" бриллиант и с самым обиженным видом удаляется в свой кабинет. Позднее мне удалось заглянуть в эту каморку: этот человек так и сидел, склонившись над несчастным камнем и поворачивая его в разные стороны. Потом он еще несколько раз трагически и шумно забегал в комнатку, где с помощью компьютерных программ специалисты рассматривают алмазы.
Технический прогресс в алмазной отрасли далеко шагнул вперед со времен первых алмазных корпораций. Сложные компьютерные программы показывают все изъяны, все особенности алмазов и предлагают различные перспективные варианты огранки. Но окончательное решение и сегодня, конечно, не за компьютером, а за менеджментом. А в самых экстренных бриллиантовых случаях — вроде найденного в прошлом году огромного алмаза "Надежда Лесото" весом 603 карата — из Лондона вызывается сам мистер Графф.
Алмаз, с которым наконец-то решили, что будут делать, отправляется в руки преданных делу Safdico и мистеру Граффу лично рабочих. Рабочие носят фирменные синие тужурки, а в ушах у них торчат белые наушники iPod. Подавляющее большинство в момент моего визита в Safdico со слезами на глазах молча слушали песни Mama Africa. Так они по-своему, на рабочих местах, прощались с великой певицей Мириам Макебой, или Mama Africa. Певица, ставшая в свое время сторонницей Нельсона Манделы, скончалась10 ноября 2008 года на 77-м году жизни во время концерта. Один из чернокожих гранильщиков сказал мне: "Она была мне как мама. Ведь моя настоящая мама давно умерла".
Откуда приходят в Safdico алмазы? На этот вопрос мне удалось получить ответ на следующее утро. Я и дядя Том, мой увлеченный демократическими преобразованиями в ЮАР водитель, едем по трассе, соединяющей Йоханнесбург и Преторию, однако до самого знаменитого города ЮАР мы сегодня не доезжаем. Наша цель — имеющая мировую известность шахта Cullinan, где в январе 1905 года был найден самый большой в мире алмаз. Весом 3106 карат и размером с мужской кулак. Из этого циклопического алмаза, который, по воспоминаниям современников, "неистово сверкал в породе", были впоследствии сделаны знаменитые бриллианты XX века, такие как "Большая звезда Африки", "Малая звезда Африки", "Тейлор-Бартон"; некоторые бриллианты в британской короне тоже ведут родословную именно от алмаза Cullinan.
Шахта Cullinan не почивает на лаврах прошлых подвигов, а трудится. Вокруг шахты — городок, который мог бы стать декорацией к фильму "Банды Нью-Йорка". Часть городка — это выставка вагонеток и паровозиков на открытом воздухе. В шахту мы идем вместе с Джорджем (демократический дядя Том сказал, что у него настало время второго завтрака). Я надеваю голубую каску, и мы с Джорджем заходим на территорию шахты.
В шахте всегда интересно то, что под землей. А на земле пыхтят гигантские металлические вышки, которые поднимают на поверхность породу. Потом породу фильтруют и, если повезет, находят в ней алмазы. Я жалуюсь Джорджу: "Дайте же спуститься под землю! Я преодолела экватор!" Джордж говорит: "На прошлой неделе у нас как раз был случай гибели в шахте. Вы так любите бриллианты, что хотите остаться в нашей шахте навсегда?"
Карьер, где был найден Cullinan, сегодня представляет собой огромный котлован глубиной в полкилометра. Котлован обнесен забором из проволоки. Хорошо видны пласты породы, словно это начинка торта наполеон,— рыжий, серый, черный, коричневый, снова рыжий. Рядом, по краю страшной пропасти, таскаются вагонетки. Компания рабочих нервно курит на углу цеха, где установлены машины, поднимающие вверх из глубины нового котлована черпаки с породой.
Говорит Джордж: "Добыча очень сложная. И опасная. Строжайший контроль за всем. Ни одного случая воровства. Вековые традиции. Качество. Все пытаемся найти алмаз, который был бы больше Cullinan. Пока не можем похвастать значительными победами. Кстати, у нас здесь есть магазинчик. Так, ничего особенного. Одна бриллиантовая лавка. Пять карат я вам лично подберу! Тут же сделаем кольцо. Золото? Платина?" Но я решительно отказываюсь. Джордж смотрит на меня с удивлением. Я объясняю: "Вот еще узнает об этом мистер Графф, чье личное состояние оценивается в $3,1 млрд, он же будет меня ругать!" Я хорошо помню наш с ним длинный разговор, состоявшийся два года назад в Лондоне. Тогда мистер Графф, которого я действительно считаю великим ювелирным экспертом, сказал: "My dear! Тебе в твоей жизни будут предлагать и дарить разные бриллианты. Будут подъезжать с предложениями самые разные люди. Но ты, запомни, никого не слушай! Захочешь хороший камень — приезжай ко мне!" Мистер Графф, конечно, имел в виду Лондон. Но мой путь к нему оказался более сложным: через африканские рудники Safdico, компании, которая дает дорогу "The Most Fabulous Jewels in The World". Именно так кратко называется книга о Лоуренсе Граффе.