Выставка современное искусство
В парижском выставочном пространстве Louis Vuitton открылась выставка "Метаморфозы. Корейские траектории". Она продолжает серию экспозиций современного искусства. После Индии, России, а также городов, расположившихся вдоль Великого шелкового пути, наступила очередь Южной Кореи. На выставке побывала ИРИНА Ъ-КУЛИК.
Корейская арт-сцена стала складываться совсем недавно — в 1980-1990-е годы, в тот период демократизации и экономического подъема, символом которого стала прошедшая в Сеуле в конце 1980-х летняя Олимпиада. Примерно тогда же в Южной Корее стали появляться музеи и галереи современного искусства, а также целых две биеннале — в Кванджу и в Пусане.
Выбранная для экспозиции корейского искусства тема метаморфоз по мысли куратора созвучна тем переменам, которые переживают сама страна, ее культура и ее повседневная жизнь. Впрочем, на выставке есть и работы, трактующие тему мутаций и превращений куда более буквально. Хен Гу Ли, например, представляет впечатляющие исследования анатомии мутантов, которые населяют массовую культуру. Он уже выставлял эти работы на прошлой Венецианской биеннале, и теперь в Париже можно увидеть до дрожи убедительные скелеты Багса Банни, Гуффи, Микки-Мауса и других героев американских мультиков и комиксов.
А вот Пем Гим считает, что метаморфозы можно осуществить и не прибегая к новым технологиям. Его книга "Превращения", листы из которой включены в экспозицию, содержит инструкции, следуя которым человек может превратиться в какой-нибудь неодушевленный предмет — траву или дерево, дверь или кондиционер. Так, чтобы стать травой, нужно отрастить как можно больше волос, красить их в зеленый или белый цвет согласно смене времен года. А для превращения в дверь требуется найти место на проходе и не пропускать никого, кто не догадается "открыть" вас за руку. Учебник превращений, пародирующий то ли какую-то неортодоксальную буддистскую практику, то ли медитативные перформансы 1960-1970-х (тексты Пем Гима явно отсылают к проектам Йоко Оно), выглядит остроумным ответом корейского художника на все то, что международная публика ожидает от искусства из Азии.
Как и более раскрученные творцы китайского современного искусства, корейские художники охотно обыгрывают свою экзотическую национальную идентичность. Но в отличие от китайцев, чьи выставки практически не обходятся без обязательных вариаций на тему портретов Мао, делают это более разнообразно. Здесь есть и отсылки к старинным ремеслам — как в скульптуре художницы Сук Юн Йе (кстати, сообщившей "Ъ" о приглашении участвовать в будущей московской Биеннале современного искусства), созданной из традиционного фарфора. Узорчатые черепки склеиваются в причудливые формы, напоминающие гигантские яйца, из которых того и гляди вылупятся какие-то неведомые создания. И образы современного мегаполиса, привычно балансирующего на грани катастрофы,— как у Хам Джина, построившего крошечный игрушечный Сеул на настоящей бомбе американского производства (когда художник выставил первую версию этой работы на биеннале в Кванджу, ее убрали с выставки, а автора обвинили в покупке оружия на черном рынке). И своего рода соц-арт: произведение Джон Джун Хо, "оживившего" установленный в Сеуле монумент, представляющий сжимающих друг друга в братских объятьях солдат в форме северо- и южнокорейской армий. Только у современного художника монументальные скульптуры превратились в целый сонм игрушечных солдатиков.
Кураторы парижской выставки хотели было пригласить и художников из Северной Кореи, но в отличие от Китая или Советского Союза никакого современного искусства там не обнаружилось. Впрочем, идеи народного единства не чужды и южным корейцам — например, То Хо Су, создавшему этакий колоссальный свешивающийся с потолка сталактит, состоящий из десятков тысяч человеческих фигурок, которые, как в фантастической цирковой пирамиде, все опираются на плечи одного-единственного человечка. Вся эта леденцово-разноцветная махина отдает отъявленным буржуазным формализмом — вполне под стать выставочному пространству.