Предварительные данные милицейского расследования особенно интересны в связи с рядом думских решений об увековечении светлой памяти Айздердзиса. Возможные коллизии рассматривает обозреватель Ъ МАКСИМ Ъ-СОКОЛОВ.
Совершившееся в конце апреля убийство депутата вызвало в Думе бурю. Такие ведущие правоведы, как Сергей Шахрай, отмечали, что налицо факт политического террора. Думцы требовали отставки не сумевшего предотвратить теракт шефа МВД Виктора Ерина. Венец кампании — середина мая, когда был принят закон "О материальном обеспечении и медицинском обслуживании семьи А. Д. Айздердзиса", в смысле льгот приравнивающий семью депутата к семьям "граждан, погибших при защите демократического строя России в ночь на 21 августа 1991 года". Конечно, пример Хорста Весселя показывает, что и убитого в пьяной драке сутенера можно произвести в святые и мученики, но для этого нужны соответствующие возможности, имевшиеся в Германии 30-х гг. и пока отсутствующие в России 90-х. Думцы изначально были осведомлены о непростой коммерческой деятельности покойного, и упорное желание канонизировать Айздердзиса было редкостным легкомыслием.
Когда наживка была проглочена, МВД удачно избрало момент для подсечки. Недавнее думское постановление, осуждающее указ о борьбе с бандитизмом, милиционеры могут связать с обнародованными сейчас дополнительными фактами из жизни канонизированного Айздердзиса и настаивать на том, что постановление и канонизация имеют один источник: в лучшем случае это легкомыслие и безответственность, в худшем — непосредственная связь с сомнительными личностями и структурами. Дума оказалась в довольно глупом положении, хотя и у нее есть возможность контрудара — федеральный закон о канонизации Айздердзиса был подготовлен в Совмине, а затем подписан президентом — и упреки насчет безответственности думцы постараются перефутболить министрам и Ельцину.