Говядина -- первый сорт

"Корова" Андрея Платонова в "Школе драматического искусства"

премьера театр

Сценограф и режиссер Дмитрий Крымов, пару лет назад получивший приют в театре Анатолия Васильева, продолжил серию постановок, в которых со зрителем разговаривают не столько словами и жестами, сколько языком визуальных метафор. На фоне пустопорожней болтовни и эффектной безвкусицы, царящей в других театрах, АЛЛЕ Ъ-ШЕНДЕРОВОЙ его "Корова" показалась глотком парного молока в пустыне.

Взрослый Вася (Сергей Мелконян) сталкивается в спектакле с самим собою — бедовым четвероклассником в коротких штанах, с вечно разбитыми коленками (Анна Синякина). Гудят проложенные через сцену рельсы, но маленький шумный паровоз проезжает-пролетает среди софитов, над нашими головами. Огромный папа (Максим Маминов) — железнодорожный смотритель — расхаживает на привязанных к ногам табуретках-котурнах. Стриженая мама (Наталья Горчакова) что-то щебечет, вешая через сцену бесконечные простыни — они тут же становятся экраном, на который проецируются Васины фантазии, похожие на кадры немого фильма. Героиня этого фильма — корова, вскармливающая молоком и своего теленка, и людей. "Серая степная корова черкасской породы жила одна в сарае... Днем и вечером к ней в гости приходил мальчик и гладил ее по шерсти около головы",— сказано у Платонова.

Будни родного колхоза и манящая жизнь большого мира, о городах и странах которого Вася узнает в школе, напоминают о себе звуками радио. Среди сводок с полей и празднично дребезжащих песен Утесова ясно слышится мелодия из "Синей птицы". В больших городах дети смотрят спектакль о том, что у молока, сахара и хлеба есть души, предстающие в человеческом облике. Вася же видит душу коровы — в облике пленительном и нежном. Корова, отлично сыгранная Ириной Денисовой, предстает волоокой дамочкой в беретике и просторном платье. Цокающая каблучками-копытцами, нервно перебирающая стройными ножками, почти бессловесная, она прячет в потупленном взгляде удивление перед людьми и их поступками.

Платоновский язык, весь в узлах словесных метафор, театр превращает в метафоры визуальные. Вот Вася провожает вереницу вагонов, груженных всякой всячиной (движущийся поезд — театр теней, придуманный Арсением Эпельбаумом): рядом с бюстами вождей везут живого жирафа, разрезанного для удобства на куски — жираф терпеливо ждет, когда его вновь сложат вместе. А вот корова задумала перебежать колею (на белую простыню проецируется неотвратимо приближающаяся тень — почти как в легендарном "Прибытии поезда"). А вот, готовя уроки, мальчик наблюдает из окна (снова немой фильм), как отец пашет на корове землю. Эти тревожные, но все равно счастливые кадры-воспоминания сходятся в одной точке.

У коровы заболел теленок, отец повел его к ветеринару. "Он, наверное, оставил ветеринару теленка, а сам на станционном собрании сидит, либо пиво в буфете пьет, либо на консультацию по техминимуму пошел..." — устало твердит мать. Потом и сам отец, вернувшийся без теленка, повторяет снова и снова — про пиво, про ветеринара, про техминимум. И вдруг быстро — о том, что продал теленка на убой. Собственно, это и есть кульминация спектакля, пронзительно сыгранная Ириной Денисовой: услышав новость, корова неловко валится "с копыт", потом, оставшись одна, сматывает-разматывает бесполезную теперь веревку, неуклюже ворочая в мозгу рассказ отца. "У них маленькие дороже стоят",— повторяет она с тупым изумлением. И ее деревенский голосок-колокольчик затихает.

У Платонова ошалевшая от горя корова разучилась пахать и угодила под поезд. У Крымова красавица корова является мальчику в бальном платье, танцует с ним обжигающее танго. А потом, совсем как Анна Каренина, падает под пыхтящий, материализовавшийся из тени паровоз и застывает под колесами смятым белым цветком. "Себе засолишь мясо или продашь?" — с изумлением слышит мальчик вопрос машиниста.

При всей прихотливости замысла и исполнения этот спектакль кажется абсолютно реалистичным. Так достоверно существуют актеры в условной среде, придуманной художницами Марией Трегубовой, Верой Мартыновой и Этелью Йошпой. Дмитрий Крымов и раньше пробовал воплощать свои постановочные замыслы, но с не близкой по духу командой — не выходило. Пять лет назад он набрал в РАТИ курс художников и начал воспитывать их по-своему. И еще пригласил нескольких молодых актеров, выпускников разных театральных школ. Сегодня все они смотрятся одной семьей. И когда в начале спектакля "Корова" произносится платоновская фраза о том, что "в детских воспоминаниях минувший мир существует неизменно и бессмертно", сразу ясно, что нам не будут врать, якобы изображая чьи-то воспоминания, а просто расскажут о своем детстве — а мы, может быть, узнаем в нем свое.

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...