Вышедший на прошлой неделе указ президента о ценах на нефть и нефтепродукты завершил короткий период стабильных цен на топливо. Документ завершил срок действия пункта предреферендумного указа о замораживании цен на нефтепродукты. В результате в минувшую пятницу бензин в Москве подорожал почти вдвое. Впрочем, это не удивительно: иллюзий относительно сроков действия твердых цен никто и не питал, изначально было понятно, что после референдума все встанет на свои места, и горючее подорожает, как дорожает все остальное. А вот прикинуть, как будут вести себя цены в ближайшем будущем, весьма интересно.
В общем виде все предельно ясно: цены на топливо, естественно, будут расти. Однако ответ на вопрос, как это будет происходить, не столь однозначен: ценообразование в топливно-энергетическом комплексе постоянно меняется, причем эти изменения не всегда безусловно ведут к повышению цен. Ведь даже отмена пункта апрельского "предреферендумного" указа о замораживании цен формально не означает, что они автоматически будут повышены: цены на бензин в рознице дотируются из местных бюджетов. Другое дело, что бюджеты избытка денег не испытывают, и местные власти вряд ли будут настаивать на том, чтобы продолжать выплату чрезмерных дотаций. Да что тут гадать, все и так понятно. Ведь новые цены на бензин до апрельского ельцинского указа кое-где ввести успели. В Москве, например, увеличенные вдвое цены просуществовали два дня. На прошлой неделе к ним и вернулись. Вот и ориентир роста.
Вместе с тем в действиях властей просматриваются и шаги, нацеленные на замедление ценовой динамики. В первую очередь они касаются механизма ценообразования. А механизм этот, заметим, непрост.
Как развивалось ценообразование на нефть и нефтепродукты
До 1992 года — никак: цены назначались и фиксировались. В феврале 1992 года разрешили 40% нефти и продуктов ее переработки продавать по свободным ценам. Отрасль несколько поправила свое финансовое положение, но потребители топлива попали в неравные условия — кто-то получал горючее по фиксированным ценам и был доволен, а кто-то был вынужден вдвое-втрое переплачивать.
Эта несправедливость была устранена в мае. Ценообразование унифицировали: параллельно с фиксированными базовыми ценами ввели их предельные уровни. Если производители топлива превышали базовые цены, то с суммы превышения им приходилось делать отчисления в государственный фонд ценового регулирования, причем по прогрессивной шкале. Если же превышался и лимит цены, то все превышение изымалось, и к тому же устраивалась разборка по поводу нарушения государственной дисциплины цен.
Однако издержки ТЭК очень быстро росли, и вскоре "подперли" и базовые и предельные цены. В результате уже в сентябре был сделан следующий шаг в направлении либерализации ценообразования на нефть и нефтепродукты. Отчисления в фонд ценового регулирования сохранялись, хотя и по меньшим ставкам. Одновременно отменялись верхние лимиты цен, вводился дифференцированный по нефтедобывающим объединениям акциз на нефть, а также устанавливалась предельная рентабельность для нефтедобытчиков (50%), переработчиков (10-20%) и розничного звена (торговая надбавка 8%). Кроме того, начиная с 1992 года были введены сборы в дорожные фонды — еще 25% от суммы реализации нефтепродуктов (без НДС).
В начале 1993 года ценообразование вновь либерализовалось. Изменились правила отчислений в фонд ценового регулирования, в результате чего объемы отчислений сократились почти вчетверо, а предельная сбытовая надбавка для торговцев ГСМ увеличилась с 8 до 35%.
Этот механизм действует и сегодня.
Как действует механизм ценообразования
Цены на нефть в IV квартале прошлого года выросли в 5 раз, а за четыре месяца текущего года — примерно в 4-4,5 раза. Динамика оптовых цен на нефть стабильно опережает темпы роста оптовых цен по промышленности в целом. Иного, впрочем, и быть не могло.
Дело в том, что цены на продукты переработки нефти щедро дотируются. Дотации из местных бюджетов распространяются на бензин и дизельное топливо, реализуемое в рознице, а также на топочный мазут для нужд коммунального хозяйства. В размере 50% из госбюджета компенсируются расходы на ГСМ в животноводстве, а также всем сельхозпредприятиям, использующих авиацию.
Ясно, что дотации эффективнейшим образом стимулируют конечный спрос. Дело дошло до того, что вчерашние цены на бензин стали фактически дармовыми абсолютно для всех групп населения: 40 рублей за литр "девяносто второго" держались полгода, при том что потребительская корзина подорожала по меньшей мере в три раза. Виданное ли это дело, чтобы бензин в Москве продавался вдвое дешевле, чем московская не слишком уж хорошая минеральная вода?
А ведь все неспроста: в основе этого абсурда лежит вполне реальная экономика. Если цены дотируются, возникает дефицит, а значит, и второй — черный — рынок. А на двух рынках с двумя уровнями цен можно весьма эффективно зарабатывать, переправляя дотированный бензин в коммерческие структуры и мелкорозничным диллерам-допризывникам, околачивающимся с канистрами возле заправок. Как это делается — сказано-пересказано.
В итоге вокруг дотаций складывается интересный баланс. В выигрыше оказываются: нефтяники (от добытчиков до заправщиков), не зависящие от спроса и имеющие прибыли тем большие, чем больше издержки; коммерческие структуры, зарабатывающие на двойных ценах, и отчасти, как ни парадоксально — местные бюджеты, использующие растущие расходы на дотации как аргумент за распределение налоговых поступлений в свою пользу.
Прекрасное настроение у не слишком хорошо зарабатывающих владельцев автомобилей: их расходы на топливо вполне вписываются в семейный бюджет.
Неплохо чувствуют себя и аграрии, производящие продукцию для госзакупок и получающие за это компенсации на ГСМ. Закупочные цены растут быстрее, чем цены на нефтепродукты. Значит, со спросом все в порядке, а поэтому проблемы с топливом их не волнуют.
В чистом проигрыше остаются лишь налогоплательщики, оплачивающие кому-то разъезды, да те автомобилисты, кто готов платить больше, но без очередей. Но вот их интересы как раз никого и не волнуют. А раз так, то действующая система будет продолжать существовать, хотя, возможно, и с модификациями.
Как будут изменяться цены на нефть и нефтепродукты
Если исходить из содержащихся в предреферендумном президентском указе предложений о регулировании цен на энергоносители, то в ближайшем будущем можно ждать полной отмены отчислений в фонд ценового регулирования и фиксации ставки акциза в абсолютном выражении. Эти меры могут оказать заметное влияние на динамику цен.
Заметим, сегодняшний уровень отпускных цен на нефть колеблется вокруг отметки примерно 16 тыс. рублей за тонну. Это обеспечивает рентабельность в среднем на уровне 20-25%. При этом отчисления в фонд ценового регулирования составляют 1950 рублей. Если отчисления отменят, эта сумма попадет в прибыль, и рентабельность подскочит до предельного — 50-процентного — уровня. Дальше при сложившихся издержках цену поднимать бессмысленно: все равно накрутки будут изыматься.
Но цены на факторы производства на месте не стоят. Их рост приведет к тому, что уже к середине июня себестоимость нефти увеличится примерно на четверть. Запас рентабельности позволит при этом увеличить цену на нефть в меньшей мере — на 10-15%. Этот темп роста цен, пожалуй, сохранится еще месяц, до середины июля. А вот потом рентабельность уменьшится настолько, что ее уровень вновь перестанет устраивать нефтедобывающие объединения, и к августу цены подскочат до 25-30 тыс. рублей за тонну.
Похожая ситуация сложится и с ценами на бензин. До августа их нынешний уровень в рознице, пожалуй, дотянет. А вот потом скачок цен на сырье для нефтепереработчиков приведет к резкому увеличению отпускных цен на бензин, объем дотаций для местных бюджетов окажется слишком большим, и цены вновь повысят. Впрочем, Роскомцен предлагает уменьшить ставки сборов в дорожные фонды — с 25 до 10% от объема реализации топлива. Если это предложение пройдет, то повышение цен на бензин отложится — правда, весьма ненадолго.
АНДРЕЙ Ъ-ШМАРОВ