«Усложнение должно быть видимым и ощутимым»
Как петербургский мастер Антон Суханов создает часы
Российский часовщик Антон Суханов более десяти лет проработал у Константина Чайкина, а в 2019 году запустил свое производство в Петербурге. В прошлом году «Хронотоп» Anton Suhanov удостоился номинации женевского Гран-при, а в апреле нынешнего Суханов был принят в действительные члены Академии независимых часовщиков AHCI.
Часовщик Антон Суханов
Фото: Алексей Тарханов, Коммерсантъ
Часовщик Антон Суханов
Фото: Алексей Тарханов, Коммерсантъ
— Как в вашей жизни появились часы?
— Вплоть до 2007 года я ничего не знал про часы, пока случай не свел меня с Константином Чайкиным. В тот момент он искал конструктора для своего производства, и так получилось, что я, выпускник петербургского Политеха по специальности «компьютерные технологии и машиностроение», идеально подошел на эту роль. Да, пришлось разобраться в особенностях прецизионной механики, но в целом я пришел готовым специалистом и проработал у него на производстве более десяти лет. Не скажу, что считаю Чайкина своим учителем, но он определенно сыграл ключевую роль в том, что часовое дело стало частью моей жизни, а его опыт по-прежнему служит примером и вдохновляет.
— В какой момент вы решили отделиться?
— Поворотным моментом стало участие и победа в конкурсе Франсуа-Поля Журна в 2016 году. Именно тогда я побывал в Швейцарии, познакомился со многими мастерами. Думаю, что идея собственного бренда появилась у меня именно тогда и окончательно оформилась через пару лет.
— Какова была стратегия?
— Я начал самостоятельный путь с настольных часов — Pharos, Lotus с трехосным турбийоном. Нужно было заявить о себе необычными сложными вещами, чтобы привлечь первых покупателей. Решили делать одну-три модели в год, но ярких, непохожих на другие — таких, которые бы вызвали интерес у коллекционеров. В моем случае это сработало: первые клиенты нашлись сразу, это были иностранные коллекционеры, и мы очень быстро вышли на самоокупаемость. Дальше рост шел за счет собственных ресурсов.
Фото: Anton Suhanov
Фото: Anton Suhanov
Фото: Anton Suhanov
— А что с наручными часами?
— Наручные Racer появились в 2021 году. Я сразу озадачился созданием инженерного усложнения, которое должно быть видимым и ощутимым, чтобы оно само себя продавало. И это получилось! Часы Racer с крупными ретроградными счетчиками минут и секунд и прыгающим часом обыгрывают автомобильную приборную панель, но это не хронограф. Первая серия из 20 экземпляров Racer Jumping Hour GMT разлетелась — главным образом через соцсети. Сегодня мои покупатели на 30% из арабского региона, 30% — это Китай, оставшиеся 40% — Европа и США. Среди клиентов есть настолько преданные, что они готовы купить любые мои часы под определенным номером и непременно это сделают.
— Когда ждать собственный мануфактурный калибр Anton Suhanov?
— В настольных часах стоят только калибры нашей собственной разработки и производства — иначе бы меня не приняли в AHCI,— в том числе в новом «Петербургском пасхальном турбийоне» в форме яйца с серебряной скорлупой, покрытой узором гильоше и горячей эмалью. Мануфактурного калибра для наручных часов придется подождать еще лет пять. Пока в качестве базы мы используем надежные швейцарские механизмы ETA, а «надстройку» с уникальной индикацией полностью создаем сами. Циферблаты, корпуса, стрелки-пинцеты, детали калибров, может быть, за исключением пружин,— все производим здесь, в Санкт-Петербурге.
— Насколько велико ваше производство?
— За последний год мы выросли в полтора раза, и сейчас на мануфактуре работают 22 человека, из которых 8 параллельно проходят обучение. Кстати, средний возраст сотрудников составляет около 30 лет, я сам, разменявший пятый десяток, порчу эту статистику. Пока до конца не понимаю, где заканчивается разумный предел наших возможностей. С уверенностью могу сказать, что мы ограничены не идеями, а производственными мощностями. Надо постоянно расставлять приоритеты и чем-то жертвовать: ведь клиенты уже купили и оплатили часы, и надо их сделать. Мы растем, но выдерживаем приятный коллекционерам уровень. Все наши серии лимитированы: первый Racer — 20 экземпляров, Racer Vintage — 80, «Хронотоп», номинированный на часовой «Оскар»,— 33. С учетом 80 часов к юбилею Победы, можно сказать, что в год мы производим около 100 часов.
— Как появилась идея интерактивной карты боевых действий на циферблате?
— Была идея механизма, который визуализирует события, привязанные к определенной географии, в масштабе времени. И в какой-то момент я осознал, что таким идеальным событием можно считать ход боев, представленный в динамике. Я всегда сторонился поверхностных решений, например просто напечатать на циферблате дату или логотип «Победа-80». Мне важно реализовать сложную инженерную идею, которая станет элементом дизайна. Я больше конструктор, чем часовщик в классическом понимании, чаще сижу за компьютером, чем провожу время за верстаком. Эти часы для меня не просто проект, приуроченный к памятной дате, но и часть личной истории: мой дед воевал на Волховском фронте и участвовал в прорыве блокады.