Алексей Миллер, председатель правления "Газпрома"
Национализация проекта "Сахалин-2" не только будет рекордной сделкой по итогам 2006 года в России (не менее $5,6 млрд), но и завершит целый этап в развитии российской экономики. Это был крупнейший инвестпроект западных компаний в России. Получение в нем контрольного пакета "Газпромом" означает смену правил игры в отношениях бизнеса и власти как минимум на несколько лет.
Что может свести в одной точке некогда одной шестой части суши топ-менеджеров таких компаний, как Royal Dutch/Shell, Mitsui и Mitsubishi? В последний раз столь представительный саммит руководителей компаний, годовой бюджет каждой из которых сравним с годовым бюджетом некрупного государства, можно было наблюдать в 2001 году на юге острова Сахалин, на живописном холме, возвышающемся над морским заливом недалеко от города Корсаков. В кустах, окружающих возвышенность, стояли вооруженные сотрудники Федеральной службы охраны, готовые отгонять от трех важнейших персон праздношатающихся медведей, на Сахалине обыкновенных. В прошлый четверг сотрудники ФСО встречали глав акционеров проекта "Сахалин-2" в Кремле: Shell, Mitsui и Mitsubishi вместе с руководством "Газпрома" утверждали у Владимира Путина планы передачи газовой монополии 50% капитала крупнейшего в России иностранного инвестпроекта. Не отгоняй медведей, иначе они придут к тебе сами.
Корпоративным рекордом IV квартала 2006 года и, скорее всего, рекордной сделкой 2006 года в целом будет, как это ни печально, национализация. Государственная компания "Газпром" после почти трехлетних переговоров добилась того, что разработчики в рамках проекта СРП газовых и нефтяных месторождений шельфа Сахалина передают ей контрольный пакет акций компании Sakhalin Energy (SE), компании-оператора проекта "Сахалин-2". Сколько и каким образом заплатит "Газпром" за пакет — пока не определено. Расчеты показывают, что он, с учетом сделанных инвестиций, стоит порядка $5,6 млрд. Впрочем, это не так важно — гораздо более значимо то, что в собственность переходит контрольный пакет "знакового" для иностранных инвестиций в России в последние 20 лет проекта. "В известном смысле, в России крупные транснациональные компании интересует только Сахалин, Штокман, и потребительский рынок в Москве. Всем остальным можно пренебречь в расчетах" — это мнение неоднократно высказывалось аналитиками крупных инвестбанков в частных беседах — официально к этому списку добавлялась еще и судьба экономических реформ в России.
Олег Митволь, замруководителя Росприроднадзора
То, что речь идет именно о национализации, а не о добровольной продаже Shell (55% акций SE), Mitsui (25%) и Mitsubishi (20%) "Газпрому" по половине своих долей, вряд ли кому-либо придет в голову оспаривать. Переговоры "Газпрома" с Shell как оператором проекта начались довольно давно — как только в "Газпром" пришла команда нового председателя правления Алексея Миллера, в отличие от Рема Вяхирева осознающая, что для крупнейшей в мире газовой компании невозможно не развивать проекты в области производства сжиженного природного газа (СПГ), крупнейший на тот момент в мире проект СПГ (а именно газовая составляющая "Сахалина-2" и интересует "Газпром" в проекте) был обречен на пристальное внимание газовой монополии. А такого внимания лучше избегать.
Впрочем, надо отдать должное выдержке "Газпрома" — поначалу речь шла именно о коммерческих переговорах с Shell и о вхождении "Газпрома" в проект на условиях равноправного партнерства с другими компаниями. Так, еще год назад основным предметом дискуссии был обмен 25-процентной доли Shell в SE на 50-процентную долю для Shell в разработке новых залежей ямальских месторождений газа. И тогда будущая сделка рассматривалась как возможное развитие бизнеса Shell в России — "Газпром" же получал возможность войти в "Сахалин-2" как игрок, набирающийся опыта на относительно неизученном рынке СПГ. Тем более что в рамках проекта СРП, который в 2008 году уже был готов поставлять газ по уже заключенным контрактам в Японию (во многом ради этих контрактов в SE в свое время вошли и Mitsui, и Mitsubishi, имеющие в своей структуре крупные газотрейдинговые подразделения), испортить что-либо даже с 25-процентной долей "Газпром" явно не мог.
Но чем больше затягивались переговоры с Shell, тем больше проблем появлялось у SE. По сути, все началось с китов — экологические организации при молчаливой поддержке органов власти в России вынудили Shell резко увеличить затраты на проект, проведя подводные трубопроводы от месторождений от места летнего выпаса китов у побережья Сахалина. Скорее всего, именно победа китов и убедила российские власти — несмотря на всю свою экономическую мощь, участники "Сахалина-2" поддаются давлению.
Преемником дела сахалинских китов стал заместитель главы Росприроднадзора Олег Митволь. Летом 2006 года до тех пор не воспринимавшийся особо серьезно чиновник начал целую кампанию против SE, обвиняя участников "Сахалина-2" в нарушении всех возможных экологических норм. Сумма будущего ущерба, который Росприроднадзор готов был предъявить SE, росла, видимо, с продвижением переговоров "Газпрома" и Shell. К ноябрю, когда Митволь уже заявлял об ущербе природе острова на несколько миллиардов долларов, Shell, Mitsui и Mitsubishi сдались.
Йерун ван дер Вир, президент Royal Dutch/Shell
К тому времени все серьезные чиновники России — от главы Минприроды Юрия Трутнева до помощника президента Игоря Шувалова — уже произнесли двусмысленные на первый взгляд, но понятные для инсайдеров речи: они сводились к тому, что "Сахалин-2" ждут перемены, которые иностранцам лучше бы принять мирно. Тем более что способов заблокировать проект достаточно и без Митволя. Например, акционеры SE в рамках проекта СРП должны каждый год утверждать в правительстве РФ бюджет проекта, который они намерены увеличить, разве не так? Так этот проект может быть не утвержден...
Рекорд между тем был неизбежен еще в 1992 году, когда проект впервые стал обсуждаться. Во властных структурах России проекты западных компаний в стране, реализующиеся со значительными преференциями со стороны государства (а схема соглашения о разделе продукции — один из классических примеров таких уступок), воспринимались как пример "колониального хозяйствования" Запада в России. А национализация "Сахалина-2", крупнейшего подобного проекта,— как восстановление "исторической справедливости" в этой сфере. Разумеется, есть множество аргументов против такой точки зрения, и это сильные аргументы. Но они будут интересовать кого-то только после завершения текущей эпохи в экономике России — эпохи государственного капитализма, в которой независимому "Сахалину-2" не место.