Европейская миссия России

России необходимо объявить вступление в ЕС своей целью

Национальная идея

Бездорожные карты

"Идея становится материальной силой, когда она овладевает массами",— говорил Карл Маркс. Сегодня очевидно, что ни одна из идей, вбрасываемых в общество российской властью, шансов превратиться в такую "материальную силу" не имеет. Ратовать за единую Россию, когда ее единству ничего не угрожает, могут только те, кого все устраивает. При этом сам язык российской политической элиты стремительно превращается в смесь откровенной лжи и ничего не значащих бюрократических формулировок. Последние реформы в избирательной системе показывают, что власть понимает свою неспособность повести за собой народ — и предпочитает окончательно отказаться от его деятельного участия в политическом процессе.

Однако так ли верно, что россияне удовлетворены своим положением и ситуацией в стране? Согласно недавнему опросу "Левада-центра", экономический курс руководства России удовлетворяет 30% граждан, не удовлетворяет 63%, нравственная атмосфера в стране вызывает удовлетворение у 15%, неудовлетворение — у 81%. Более 65% населения не считают действия федеральных властей способствующими созданию эффективной системы управления страной. В целом получается, что россияне не считают, что развитие по некоей особенной "российской модели" идет достаточно успешно.

Существуют ли образцы для подражания? Сейчас лишь 5% наших граждан уверены, что Россия — это, скорее, азиатская страна, которая должна ориентироваться на сотрудничество с соседями в Азии. Гораздо большая часть населения положительно относится к европейской модели (41%, по данным "РОМИР-мониторинга"). К самому ЕС хорошо относятся 69% россиян, а к гражданам его стран — 86%. Причем речь идет именно о ЕС, а не о Западе в целом. Как признал недавно Сергей Ястржембский, к ЕС положительно относятся почти 80% наших сограждан, тогда как к Западу в целом — чуть более 50%.

Несмотря на это, как и на то, что на долю ЕС приходится 60,4% российского экспорта и 53,2% импорта, а европейские страны обеспечивают около 70% накопленных в нашей экономике иностранных инвестиций, европейские перспективы России не обнадеживают. Демагогические рассуждения о "сближении" с ЕС не выдерживают критики. Россия стремительно отходит от европейских принципов рыночной конкуренции, демократии и обеспечения прав человека, а Европа судорожно пытается защититься от инвестиций отечественных госкомпаний и диверсифицировать поставки энергоресурсов. "Общие пространства", соглашение о которых было подписано в прошлом мае в Москве, остаются фикцией.

При этом риторика российских политиков меняется: если в 2002-2003 годах популярен был тезис о том, что "Россию не ждут в ЕС", то в недавней статье в Financial Times президент Путин прямо заявил, что "мы не ставим перед собой задачу присоединения к Европейскому союзу".

В то же время Европа остается привлекательной для российских граждан. В ней многие видят и образец социальной рыночной экономики, и пример честной конкуренции на выборах, и даже силу, способную противостоять гегемонии США. Но особо впечатляет уровень доверия к судебным инстанциям: в Европейском суде по правам человека лежат жалобы 18,5 тыс. россиян, отчаявшихся добиться справедливости на родине. И можно предположить, что политическая сила, которая рискнет сыграть на лозунге, противоположном путинскому "не ставим задачу присоединения к ЕС", будет иметь хорошие электоральные перспективы.

Проект "Европейская Россия"

Стратегически проект "Европейская Россия" опирается на два обстоятельства. С одной стороны, в российском обществе ширятся апатия и разочарование, связанные с нарастанием административного произвола и имущественного неравенства, а также с урезанием гражданских свобод. Суверенитет страны сегодня используется в личных целях ее правящей элиты, и европейская модель добровольного отказа от части суверенных функций в пользу общих институтов, которые были бы способны призвать к ответу бюрократию, не может не найти поддержки.

С другой стороны, в новом мире XXI века Россия оказывается "зажатой" между объединенной Европой (которая является самым крупным субъектом мировой экономики с объемом регионального валового продукта в $13,4 трлн) и Китаем, который в четыре раза превосходит Россию по размеру ВВП. США также не могут считаться союзником России. В такой ситуации нашей стране неизбежно придется пойти на тесное сближение с западными или восточными соседями, чтобы не оказаться разорванной "линиями напряжения" на просторах Евразии. И Европа выглядит более удачным союзником.

Наконец, максимальное сближение России и ЕС с последующим вступлением в Евросоюз радикально изменило бы политическую и экономическую карту мира. Совместно ЕС и Россия стали бы самым большим рынком в мире. Их совокупный валовый продукт составил бы около $15 трлн. Они будут обладать сырьевой и технологической самодостаточностью, которой нет больше ни у одной страны. А их военный потенциал серьезно превысит военную мощь Соединенных Штатов.

Европейская миссия России

Этот стратегический проект, несомненно, столкнется с важным тактическим препятствием, проистекающим из особенностей российского национального самосознания. Столетиями Россия воспринималась ее гражданами как особая цивилизация, обладающая всемирно-исторической миссией и великая именно в своей самости, а не в следовании западным рекомендациям. И надеяться, что большинство наших сограждан захочет "подчиниться" Европе, не приходится. Особенно в условиях, когда власть делает все, чтобы народ воспринимал свою страну как окруженную врагами крепость.

Однако стремление России в Европу может быть преподнесено как обусловленное желанием спасти Старый Свет и придать ему новую динамику — экономическую и политическую, сохранить Европу как христианскую цивилизацию, заместить трудовыми ресурсами России и Украины потоки мигрантов из исламских стран. И можно предположить, что идея интеграции России в ЕС ради спасения стареющей Европы от угроз нового столетия, исходящих с Юга и Востока, не вызовет отторжения.

Французский политолог Доминик Муази говорит, что если последние годы холодной войны в мире были "один Запад и две Европы", то ныне в нем существуют "одна Европа и два Запада". Это решает извечную российскую дилемму, позволяя России вернуться в единую Европу, не становясь при этом в полном смысле слова западной страной. Воспользоваться этой возможностью необходимо. России больше ни с кем не по пути в этом мире, а в одиночку далеко не уйти — ни нам, ни объединенной Европе.

Движение России в сторону Европы будет вызывать серьезное сопротивление находящейся ныне у власти "силовой олигархии", уже привыкшей относиться к стране как к своей собственности. Однако только это движение способно сегодня объединить широкие слои здоровых сил, которые не верят уже ни в абстрактную демократию, ни в абстрактную справедливость. Единственное, что их может мобилизовать,— это образцы конкретных демократии и справедливости. А таковые существуют сегодня только в Европейском союзе.

Владислав Иноземцев, директор Центра исследований постиндустриального общества

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...