Вчера стало известно, что комитет Госдумы по законодательству в ближайшее время внесет на обсуждение в нижнюю палату парламента законопроект, согласно которому действие нормы о деятельном раскаянии распространится на совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления. По мнению главы комитета Госдумы по законодательству Павла Крашенинникова, это позволит "эффективно расследовать преступления, которые совершены или только планируются". А критики законопроекта считают, что, даже не будучи узаконенным, "деятельное раскаяние" используется органами следствия как инструмент для сбора несуществующих улик.
"Мы хотим поднять планку, чтобы норма о деятельном раскаянии, или, как ее еще называют, сделке с правосудием, распространялась на основную часть составов преступлений, включая особо тяжкие, за исключением разве что серийных убийств",— заявил вчера Ъ глава комитета Госдумы по законодательству Павел Крашенинников. По его словам, это "позволит более эффективно расследовать преступления, которые совершены или только планируются".
Деятельное раскаяние, или "сделка с правосудием", является основанием для прекращения уголовного преследования либо уменьшения срока наказания. Согласно 28-й статье УПК, еще до вынесения приговора суд, следователь и дознаватель могут с согласия прокурора прекратить уголовное преследование в отношении подозреваемого или обвиняемого, если тот пошел на сделку и помог раскрыть преступление. А статья 75 УК в нынешней редакции предусматривает освобождение от уголовной ответственности лиц, совершивших преступление небольшой или средней тяжести, в том случае если после совершения преступления эти лица "добровольно явились с повинной, способствовали раскрытию преступления, возместили причиненный ущерб и перестали быть общественно опасными". Обычно это выглядит как снятие обвинений по отдельным статьям, что приводит к смягчению наказания.
Действия 75-й статьи УК сейчас распространяется на такие преступления, как неуплата налогов, некоторые виды мошенничества, злоупотребления полномочиями, нанесение вреда здоровью, за которые предусматривается наказание сроком до пяти лет. Между тем во второй части 75-й статьи УК говорится, что от уголовной ответственности могут быть освобождены и совершившие преступления иной категории (тяжкие и особо тяжкие), но только в специально предусмотренных случаях.
Об одном из таких случаев рассказал Ъ адвокат Георгий Каганер, защищавший в суде сотрудника службы безопасности компании ЮКОС Алексея Пичугина. По словам адвоката, под действие нормы о деятельном раскаянии, скорее всего, попадут члены банды Игоря Коровникова, осужденные на длительные сроки за убийства и изнасилования, давшие показания, на которых основывалось обвинение в отношении Алексея Пичугина (его приговорили к 24 годам за организацию серии убийств и покушений). "Скорее всего, Генпрокуратура обеспечит этим свидетелям (участникам банды.— Ъ) необходимое юридическое сопровождение и направит все необходимые ходатайства",— заявил адвокат.
Горсуд Санкт-Петербурга недавно применил норму о деятельном раскаянии, приговорив к восьми годам колонии условно организатора покушения на вице-президента фонда поддержки гуманитарных программ "Северо-Запад" Олега Маковоза Дениса Долгушина. Обвиняемый Долгушин помог следствию изобличить потерпевшего Маковоза, который сам оказался причастен к организации целой серии убийств. А Верховный суд России заменил на 25-летнее заключение пожизненный срок, к которому приговорили Евгения Манькова, участвовавшего в убийстве главы концерна ПВО "Алмаз-Антей" Игоря Климова. Подсудимый выдал следствию заказчика покушения. На смягчение приговора могут рассчитывать и недавно арестованные убийцы первого зампреда Банка России Андрея Козлова. Как сообщал Ъ, они дали признательные показания и им оформили явку с повинной. Сейчас все эти послабления делаются, несмотря на то что в законе процедура их применения не описана.
Адвокат Генрих Падва, защищавший, в частности, авторитетного предпринимателя Анатолия Быкова, обвинение против которого было построено на показаниях неоднократно судимого Вилора Струганова (Паша Цветомузыка), считает, что норма о "деятельном раскаянии" обязательно должна быть зафиксирована в УК. "Если принцип ее применения не будет жестко прописан, то эта норма приведет к страшным злоупотреблениям,— уверен господин Падва.— У нас же практика такая, что самые благие начинания превращаются в неизвестно что. Будут, например, брать подозреваемого и предлагать ему в обмен на свободу кого-нибудь оговорить".
Павел Крашенинников также уверен в необходимости такой нормы, но считает, что проблем с ее применением быть не должно. "Этот институт новый, и те, кто не связан с юриспруденцией, могут воспринимать это как некую поблажку,— сказал он.— Но деятельное раскаяние и сделка с правосудием дают очень много преимуществ следствию и суду". Господин Крашенинников считает, что российским законодателям не надо изобретать ничего нового — аналогичные механизмы давно функционируют в Европе и США. "Требуется возместить ущерб, а затем судья принимает решение о применении нормы. При этом вся ответственность, конечно же, ложится на судью",— утверждал Павел Крашенинников.