туризм
В прокат выходит фильм "Граф Монтенегро". Эта кладоискательская картина хоть и отсылает созвучным названием к известному роману Дюма-сына, однако больше похожа на "Двенадцать стульев". Как способные комбинаторы проявили себя российские создатели картины, подавшие пример грамотного освоения бюджета. В итоге получилось что-то вроде киноотчета об экспедиции в Черногорию.
Перед Черногорией зрителю на всякий случай предъявят пару питерских видовых открыток — Адмиралтейство и Медного всадника, на глазах которого декабрист Каховский стреляет в генерал-губернатора Милорадовича (Александр Домогаров с бакенбардами). Последнее, что успевает Милорадович на смертном одре,— это отдать любовнице карту с зашифрованным месторасположением несметного клада в Черногории, на его исторической родине.
Незаметно проходит 200 лет. Спекулянт театральными билетами Истомин (Алексей Чадов), потомок генерал-губернаторской любовницы, недовольно вертит в руках карту, на которой ничего не разобрать. Потомок самого Милорадовича (Александр Домогаров без бакенбард) выгуливает бульдога на Патриарших и делает вид, что знать ничего ни о каких сокровищах не хочет. Сосед спекулянта священник (Виктор Бычков) за бутылкой и шпротами пересказывает своему близнецу, только что откинувшемуся с зоны, разговор с прихожанкой, чей сын бредит кладом. В результате в черногорском аэропорту Тиват из самолета дружно десантируются оба представителя дворянских фамилий, решившие после недолгих препирательств все же объединить усилия, и в качестве конкурирующей организации — фальшивый поп. Поп мгновенно попадает под колпак аборигенов, связанных с православной церковью, которые тоже присоединяются к охоте за сокровищами в живописных черногорских пейзажах. Досадно только, что оператор Андрей Каторженко снять-то эту средиземноморскую природу и старинную архитектуру толком не умеет: максимум, что выходит из-под его кисти,— пара завалящихся закатиков. Впрочем, и за это следует быть благодарным, учитывая, что и артистам не всегда удается оказаться в фокусе или хотя бы целиком просунуть лицо в кадр.
Идейное содержание "Графа Монтенегро" выясняется из разговоров наподобие тех, которые вели Киса Воробьянинов и Великий Комбинатор: "Зачем тебе столько денег?" — спрашивает Милорадович Истомина. "Просто хочу быть богатым, и все",— ответ, неправильный с точки зрения авторов, продвигающих идею о том, что богатым быть мало, нужно быть счастливым. Один из героев находит в итоге фильма сущий клад нематериального характера: попавшись на чары Александра Домогарова, который считается секс-символом, к тандему потомственных аристократов присоединяется местная девушка-переводчица (Евгения Хиривская). Ее экстерьер Милорадович комментирует восклицанием "Ба, да вы красавица!", а Истомин — "Какая ляля!", после чего они втроем катят на красном кабриолете красотки по берегу Которской бухты и поют "Выходила на берег Катюша". Вскоре следует и постельная сцена со сплетающимися пальцами, разметавшимися локонами и скрипом панцирной сетки (скрип довольно остроумно накладывается на изображение судорожно изогнувшихся женских пальцев, так что кажется, будто хрустят плохо смазанные суставы). Правда, страстный роман Милорадовича с туземкой несколько омрачается сомнениями в бескорыстности ее намерений, после чего в диалогах вдруг проступает завуалированная гомосексуальная тематика. "Может, тебе лучше на мне жениться?" — ни с того ни с сего говорит младший герой старшему, а в следующей сцене они уже идут в обнимку.
Временами чувствуется, что режиссер "Графа Монтенегро" Марина Мигунова (вместе с которой над сценарием работал покойный кинокритик Вадим Михалев) хотела ориентироваться не столько на классику приключенческого жанра, сколько на комедии гайдаевского пошиба. Поп-авантюрист, хоть и работает под отца Федора, периодически заимствует лексикон у поменявшего профессию Ивана Васильевича и называет местных жителей "смердами" и "аспидами". Когда местные жители разражаются потоком нецензурной брани, закадровый голос переводчицы откровенно цитирует шутку из "Бриллиантовой руки": "Непереводимая игра слов". А в ходе решающей драки, когда поп пытается вывести соперников из строя дубиной, ее полет сопровождается характерными звуками "П-и-и-и-у" — тоже неотъемлемым атрибутом произведений Леонида Гайдая. Правда, Гайдай, умудрившийся снять Стамбул в Баку, и Черногорию без труда соорудил бы на черноморской натуре.