«Люди готовы объединяться и помогать»

Как работает Центр помощи пострадавшим в «Крокус Сити Холле»

Наутро после теракта в «Крокус Сити Холле» начал работу Центр помощи пострадавшим. Все выходные туда шли люди — не только получить помощь, но и предложить ее. Сейчас наплыв людей немного схлынул, и у сотрудников центра нашлось время поговорить с корреспондентом «Ъ» Полиной Ячменниковой. Они рассказали, с каким вопросами обращаются пострадавшие от теракта — и как солидарность россиян внушает надежду.

Центр помощи пострадавшим в «Крокус Сити Холле» начал работу 23 марта — утром после теракта. Он открылся на базе подмосковного отделения фонда «Защитники отечества» (занимается социальным сопровождением ветеранов СВО и их семей) в бизнес-центре «Кубик». Сейчас здесь помогают оформить выплаты, предоставляют консультации психологов, юристов и специалистов ритуальных служб.

«Кубик» находится в десяти минутах пешком от метро «Мякинино». На выходе из станции дежурит волонтер — он объясняет, как пройти к нужному зданию. А потом тихо спрашивает корреспондента «Ъ»: «А вы там были тогда, да?» После отрицательного ответа молодой человек заметно расслабляется и смущенно признается: «Меня обычно спрашивают, как к мемориалу подойти, а про центр помощи еще не спрашивали. Но другие волонтеры рассказывали, что к ним порой подходят люди, которые были в "Крокусе",— просто за поддержкой, поговорить. И я переживаю, что не найдусь, что им сказать».

На входе в центр всех посетителей встречает девушка-психолог. Она спрашивает, с каким запросом пришел человек, и уточняет, не нужна ли сначала психологическая консультация. «Сегодня позвонила по телефону женщина и просто десять минут плакала, никак не могла объяснить, какой у нее вопрос. Направили ко мне. Только после этого удалось выяснить, что ей нужна консультация по выплатам,— привела пример девушка.— Еще сегодня приходил молодой человек, он с СВО вернулся, был на концерте вместе с женой и дочерью. У них сейчас шоковое состояние, а его тоже нужно успокоить, дать понять, что он сделал все, что мог в этой ситуации. И нет его вины в состоянии жены и дочери». Психолог и сама нервно теребит кулон на шее: «Знаете, нужен большой опыт, чтобы работать с травмой. А в таком масштабе для нас это непривычно — постоянно кажется, что не справишься. Но выхода у нас нет».

Центр помощи пострадавшим в «Крокус Сити Холле»

Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото

1 / 4

Центр помощи пострадавшим в «Крокус Сити Холле»

Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото

Центр помощи пострадавшим в «Крокус Сити Холле»

Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото

Центр помощи пострадавшим в «Крокус Сити Холле»

Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото

Центр помощи пострадавшим в «Крокус Сити Холле»

Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото

Чуть дальше — стойка Федеральной палаты адвокатов (ФПА). Как рассказывал «Ъ», российская адвокатура предложила бесплатную юридическую помощь всем пострадавшим от теракта и близким жертв; в волонтеры записалось более 400 специалистов. Последний раз такое было при пожаре в кемеровском ТРЦ «Зимняя вишня» в 2018 году (погибли 60 человек). Руководитель группы адвокатов-волонтеров, советник ФПА Ирина Фаст ранее рассказывала «Ъ», что юристы до сих пор бесплатно помогают пострадавшим кемеровчанам. Опыт «Зимней вишни» поможет адвокатам в работе по делу «Крокуса», говорит госпожа Фаст. «Сейчас еще не многие пострадавшие задумываются о юридических аспектах, им нужно решать другие проблемы. Наша помощь будет особенно востребована уже на следующих стадиях»,— предполагает адвокат. Но добавляет, что обращения уже поступают: «Люди спрашивают, как оформить опеку над детьми, чьи родители погибли в теракте. Как получить справки о том, что человек пропал без вести. Как заблокировать банковские карточки родителей, числящихся в таких списках. Был вопрос от участника СВО, который прилетел сдать генетический материал для экспертизы, чтобы идентифицировать погибшего родственника. Ему надо было понять, как можно остаться в Москве до похорон, ведь экспертиза делается достаточно долго, а уже нужно возвращаться в зону боевых действий».

Один из сотрудников показывает корреспонденту «Ъ» колл-центр, комнаты психологической помощи и другие помещения. За очередной дверью внезапно оказывается квартира с кухней. «Мы такие системы устанавливаем ветеранам боевых действий, а это демонстрационный образец,— объясняет он.— Но сейчас у нас тут беспорядок». Однако никакого беспорядка не видно: на демонстрационной кухне удачно расположились вполне реальные микроволновка и кофемашина, а под ними мусорное ведро. «Мы все это время ели на бегу, приспосабливали для работы все свободные поверхности в кабинетах,— говорит сотрудник.— Сегодня стало заметно спокойнее, а в первый день, пока все выстраивалось, люди готовы были и на полу работать. Вообще, наши специалисты имеют большой опыт, ведь мы помогаем женам и матерям погибших в зоне боевых действий. Наши социальные консультанты умеют работать с утратой, другими похожими вопросами, но раньше это происходило не в таком масштабе». Позже он добавляет: «Я вчера весь вечер думал, какой это для нашего филиала огромный опыт — работать с таким наплывом людей и обращений. Когда СВО закончится, объявят демобилизацию и бойцы вернутся, мы уже будем понимать, как действовать масштабно».

Регионы разворачивают программы помощи пострадавшим в «Крокусе»

В комнату заходит священник — настоятель Никольского собора в Павшинской пойме Василий Лосев. Он обнимает сотрудников фонда, и они с ходу начинают обсуждать совместную работу. «В субботу будет девять дней с момента трагедии, у нас панихида будет. Вы к нам людей направляйте, чтобы вместе могли помолиться»,— предлагает настоятель. Позже он объясняет корреспонденту «Ъ», что храм в Павшинской пойме совсем близко к отделению фонда, поэтому они давно сотрудничают. «А в момент трагедии к нам в храм забегали люди, спастись пытались. Мы же через мост от “Крокуса”. Около 60 человек было,— вспоминает он.— Около часа они у нас были, пока не появилась ясность, куда идти. Так что мы с первых минут оказались рядом». Настоятель рассказывает, что в выходные поток людей в центре был заметно больше, поэтому здесь постоянно дежурил кто-то из священников. «Все выходные к ним шли люди,— говорит он.— Приходили те, кому удалось спастись, и те, кто приехал возлагать цветы к мемориалу. Приходили и родственники погибших. Были и те, кто интересовался, как можно помочь».

Приход храма совместно с фондом давно организуют встречи взаимопомощи, где близкие погибших участников СВО могут «поговорить по душам, поделиться своей болью, так как они лучше всего понимают друг друга». «Мы собираемся организовать такие же и для родственников погибших в теракте, для пострадавших,— говорит настоятель.— Им необходимо понимать, что они не одни. Жизнь должна победить, она всегда побеждает. Мы стараемся об этом людям напомнить».

Стихийный мемориал у «Крокус Cити Холла»

Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото

Молебен у стихийного мемориала

Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото

1 / 2

Стихийный мемориал у «Крокус Cити Холла»

Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото

Молебен у стихийного мемориала

Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото

Руководитель филиала фонда Ольга Ермакова приглашает корреспондента «Ъ» в свой кабинет: «Там потише, сможем поговорить». Тут же к ней заходит главврач Центральной клинической психиатрической больницы им. Ф. А. Усольцева Ильгиз Тимербулатов — его специалисты тоже оказывают помощь в центре. «Держите в курсе. Пока спокойно, но снова же может понадобиться помощь, медикаментозная даже. Мы увеличим число врачей сразу»,— обещает врач. Ольга Ермакова объясняет корреспонденту «Ъ»: в первые дни люди приходили в таком состоянии, что приходилось подключать психиатров, способных оказать медикаментозную помощь.

«Так совпало, что фонд находится рядом с местом трагедии, поэтому центр у нас организовали. Мы уже умели работать с разными службами и руководить ими вместе. С шести утра субботы сотрудники начали подходить, к восьми успели все подготовить к открытию»,— вспоминает она. В центр, по ее словам, обращались не только за помощью: «В субботу забегает девушка: "Скажите, чем я могу помочь, мне надо помогать?" Просто с улицы человек. И таких много было». В центр привозили много еды, предлагали помощь автомобилисты, «забрать, отвезти, мы всех координировали», звонили представители бизнеса. «Всех, кто предлагал личную помощь, мы направляли к волонтерам Подмосковья,— говорит госпожа Ермакова.— Они нам тоже очень помогали, и на мемориале дежурят постоянно — это люди всех возрастов, от школьников до пенсионеров».

Корреспондент «Ъ» вспомнила опасения волонтера у метро, который боялся не найти нужных слов.

«Еще работая с подопечными фонда, мы четко поняли: самое глупое, что можно сказать, это фраза "я тебя понимаю". Никто не понимает их боль. Это невозможно понять,— говорит госпожа Ермакова.— Но вот протянуть руку помощи — в прямом смысле просто подержать человека за руку — мы можем. И изо всех сил стараемся».

Провожая корреспондента «Ъ» к выходу, госпожа Ермакова показывает детский модуль с пирамидками и змейками: «Он здесь случайно появился совсем. Пришла девушка к психологу на консультацию с дочкой. Девочке года два, не больше, оставить не с кем. А с ребенком к психологу не пойдешь, там серьезный разговор. Вот мы вспомнили про эту игрушку, поставили ее напротив кабинета, чтобы ребенку было чем заняться. Девочка потом меня поймала, начинает гулькать, что у нее колготки промокли, а вокруг суета, все заняты. Сняла с нее колготки, побежала стирать, потом сушили их на батарее в кабинете. Мы за эти несколько дней все действовали как одна семья — и сотрудники, и посетители. Я очень за это всем благодарна». Прощаясь, Ольга Ермакова добавляет: «Тут за все это время было видно: на фоне всего ужаса и смертей жизнь продолжает крутиться, а люди готовы объединяться и помогать. Это вселяет надежду».

К вечеру вторника на горячую линию поступило более 2 тыс. звонков, 240 человек пришли очно в центр, 52 человека уже получили выплаты от Подмосковья, сообщили в региональном правительстве.

«Сейчас решаются технические вопросы, для этого достаточно телефонного звонка. Уже осуществляется выдача вещей, прошел первый шок. Но когда идентифицируют всех погибших, а пострадавшие придут в себя и выпишутся из больниц — мы ожидаем нового наплыва обращений»,— рассказали «Ъ» в сотрудники центра помощи.

На обратном пути к метро корреспондент «Ъ» обратила внимание, что районное колесо обозрения возобновило работу. «Вчера вечером запустили,— рассказал куривший на заднем дворе сотрудник кофейни.— Люди возвращаются к обычной жизни. Приходят к нам — говорят, хотят посмотреть, что все продолжается. Чтобы преодолеть страх после трагедии. Вы тоже заходите как-нибудь».