Публичные прения премьер-министра Михаила Фрадкова и двух его подчиненных Алексея Кудрина и Германа Грефа о том, нужно или не нужно экономике страны снижение НДС с 18% до 13% в течение трех лет, ведутся в занимательно узком поле. Со стороны может показаться, что такой градус дискуссии возможен лишь в споре единомышленников.
Действительно, в принципиальном плане вопрос о том, нуждается ли экономика России в снижении налогообложения, не обсуждается на заседаниях правительства уже несколько лет. В правительстве же предпочитают обсуждать лишь технический вопрос о темпах снижения НДС. И это само по себе демонстрирует, исходя из каких соображений правительство и российская власть готовы корректировать налоговый режим.
Аргументы аппарата премьер-министра в споре о стратегии снижения НДС просты: бюджет с учетом доходов стабфонда гиперпрофицитен, прогнозы спроса на нефть позволяют ожидать высоких цен в ТЭКе в течение ряда лет, а потому сокращение объемов перераспределения национального дохода через НДС экономике не повредит. Минфин же считает, что дополнительные доходы бюджета из-за высоких цен на нефть не гарантированы, выпадающие доходы бюджета слишком велики, а потому, в случае резкого падения доходов, придется предпринимать некие действия. Или снова повышать НДС, или "распечатывать" стабфонд, или сокращать расходы бюджета.
На все эти три варианта действий Минфин отвечает "нет". Поэтому все, что может себе позволить правительство,— снижение НДС до 15-16% не ранее 2009 года. Позиция логична, если не обращать внимания на три вскользь произносящихся "нет". Но именно эти три "нет" позволяют характеризовать приоритеты экономического блока правительства в налоговой политике. И характеризовать в терминах, далеких от либеральных.
Предложение корректировать ставку НДС в зависимости от потребности государства в деньгах считается противоречащим принципу "стабильности налогового режима". При этих словах принято ссылаться на Адама Смита, в "Богатстве народов" писавшего о стабильности как о важном факторе экономического роста. Нестабильность налогов, по мнению Минфина, является негативным фактором при принятии инвесторами решения о вложении денег. Впрочем, если обращаться к Смиту, то он говорил о политической стабильности и о разумных (!) налогах.
Разумеется, ни в одной экономике мира повышение налогов не происходит без недовольства предпринимательского сообщества и населения. А значит, и роста социальной напряженности. Это, впрочем, не значит, что в мире, равно как и в России, не повышают фактический уровень налогообложения. Когда правительству России было это нужно, при помощи "налогового террора" (термин Германа Грефа, не мой!) фактическое налогообложение ТЭКа в 2001-2005 годы выросло едва ли не вдвое. И никто о стабильности не вспоминал.
Итак, аргумент #1 против динамичного НДС — необходимость сохранения политической стабильности. К этому же аргументу сводятся и два других "нет". В полемике премьера и правительства уже не вспоминают, что помимо функции стерилизации денежной массы почти 1,5 трлн руб. стабфонда предназначены как раз для компенсации бюджетного дефицита в случае падения цен на нефть. Сейчас средств стабфонда при падении цен до $20 хватит на 2,5-3 года компенсаций. Но целостный стабфонд, в логике правительства,— залог более долгосрочных гарантий исполнения бюджета и опять же политической стабильности. Сокращение обязательств бюджета во имя низких налогов — также риск нестабильности.
Но что стоит за словом "стабильность"? Что произойдет в случае, если население станет более негативно относиться к деятельности экономической власти в сфере сбора налогов или распределения расходов? С позиций человека, не являющегося членом правительства,— ничего особенного. Просто возникнет риск смены правительства. Кстати, ротация правительств является в условиях демократии признаком политической стабильности, которая так нравилась Адаму Смиту. Я понимаю, что с позиций чиновника возможная отставка — конец света. И почему в правительстве полагают, что карьерные проблемы госслужащих важнее, нежели снижение налогов,— тоже понятно. Но хотелось бы, чтобы в интересах инвесторов это проговаривалось иногда вслух.