Вчера Госдума отклонила поправку к федеральному конституционному закону "О правительстве". Ее авторы из фракции "Родина" ("Народная воля" — СЕПР) предлагали дать депутатам право выражать персональное недоверие членам правительства и обязать президента в случае такого мини-вотума недоверия уволить министра в трехдневный срок. Однако думское большинство на провокацию оппозиции не поддалось и неприкосновенность министров отстояло.
Поправку представил лидер фракции "Родина"-2 Сергей Бабурин. Он отметил, что сегодня Госдума не имеет достаточно полномочий для контроля за правительством, поскольку "механизм доверия-недоверия" кабинету неэффективен и недостаточен.
— Сколько бы парламент ни говорил о своих претензиях, скажем, к Михаилу Зурабову (министр здравоохранения и социального развития.— Ъ), это остается разговором для бедных,— посетовал докладчик.— Нам остается либо отправлять в отставку правительство в целом, либо снимать претензии к человеку, который не справляется со своими обязанностями.
С этой позицией в корне не согласился содокладчик, первый зампред комитета по конституционному законодательству Александр Москалец ("Единая Россия"). Он сообщил, что у Думы достаточно рычагов для выражения своего отношения к любому министру — это и дача согласия на назначение премьера, и вопрос о вотуме недоверия правительству, и "правительственный час", и "выступления и доклады министров". А наделение Думы правом увольнять министров, по мнению депутата, нарушает Конституцию, в которой ничего такого не предусмотрено.
— Следует отметить, что при таких основаниях и обязательствах нет никакой возможности хоть в чем-то поддержать хотя бы идею законопроекта! — отрапортовал содокладчик.
После этого перешли к вопросам из зала. Олег Смолин (КПРФ) спросил, не связан ли чрезмерно высокий уровень коррупции в России с недостатком парламентского контроля за исполнительной властью.
— Я не хотел бы, чтобы мы допускали перекос,— заявил содокладчик.— Берем одну ветвь, забываем другую. Давайте самокритично посмотрим еще и на себя, и я думаю, мы найдем во многом ответ на данный вопрос!
Анатолий Локоть (КПРФ) эту идею горячо поддержал:— Когда была ситуация с отставкой правительства, многие ваши коллеги говорили: "Мы бы отправили каких-то конкретных министров, но не все правительство!"
— У Думы и каждого конкретного депутата нет вообще никакой возможности высказывать свое мнение даже по отношению не только к правительству, но и к отдельным ее членам! — несколько туманно парировал господин Москалец.
Оппозиционеры не унимались. Валентин Романов (КПРФ) хотел знать, почему даже "правые газеты саркастически комментируют", что Дума превратилась в придаток исполнительной власти. Александр Москалец был непреклонен и по-прежнему красноречив:
— На сегодняшний момент вопрос с цензурой, на мой взгляд, наиболее менее проявленный и имеет свое место, чем это было даже ранее!..
— Ваши доводы насчет Конституции красивы, но надо понимать, что она не действует! — не выдержал вице-спикер от ЛДПР Владимир Жириновский.— Сегодня есть как раз перекос в сторону чиновников, власть у тех, кого народ не выбирает. Даже указы президента не выполняются чиновниками!
— В части того, что мы должны строго соблюдать принципы правового государства, я абсолютно согласен! — дал еще один исчерпывающий ответ господин Москалец.
— Во всех вопросах звучит озабоченность положением дел в нашем парламенте,— воззвала к сознательности коллег Тамара Плетнева (КПРФ).— То, что мы никто и звать нас никак, это давно всем понятно! Что мы существуем не столько для России, сколько для зарубежа, чтобы показать, что мы демократическая страна. Мы даже запросы свои получаем: как дебилам, нам пишут из министерства, разъясняя законы, которые мы принимаем! А вы не оставляете даже надежды, что положение будет меняться...
— Наверное, на вопрос, мы кто или никто, нужно ответить не в связи с этим вопросом,— философски подытожил депутат Москалец.— Даже если в чем-то здесь есть проблема, не надо идти по пути: "Дайте мне дубину, плетку, какие-то права репрессировать!" Мы это уже проходили.
В итоге "репрессировать" министров пожелали лишь 97 депутатов при необходимом минимуме в 300 голосов.