Вчера президент России Владимир Путин в самое сердце поразил строителей тоннеля Адлер--Красная Поляна. Он приехал на открытие этого тоннеля на своем раритетном автомобиле ГАЗ-21. С подробностями путешествия господина Путина, на этот раз автомобильного,— специальный корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ.
Тоннель Адлер--Красная Поляна строился шесть лет. Это была полноценная комсомольская стройка. Ее начали с таким же энтузиазмом, с каким и прекратили на два года, когда кончились деньги, а потом с таким же энтузиазмом возобновили и, наконец, закончили две недели назад.
То, что происходило на бывшей стройплощадке у входа в тоннель, толково описали господа Ильф и Петров в романе "Золотой теленок", рассказав про открытие Северной магистрали. То же предвкушение счастья и многочасовое ожидание его на мучительной жаре, та же торжественная и бестолковая суматоха строителей и членов их семей, плакаты "Эту стройку мы выстрадали вместе!" и "Этот день мы приближали как могли!".
Благочинный Адлерского округа протоиерей Алексей Стаднюк растерянно стоял возле всего этого великолепия и настойчиво спрашивал прохожих:
— Где я могу познакомиться с президентом России?Ему с сочувствием объясняли, что в любом другом месте, но, кажется, только не здесь. В руках благочинный держал ведерко и кисточку — практически такую же, какими, видимо, пользовались строители тоннеля, готовясь к приезду президента России. Он признался, что никогда еще не освящал ни одного тоннеля.
— Только самолеты,— бормотал благочинный,— и то не очень много.Батюшка волновался и один раз даже уронил ведерко в песок. Строители помогли ему поднять ведерко и сфотографировались в обнимку с благочинным. Батюшка улыбался еще растерянней, чем пять минут назад, и все искал глазами президента. Он понимал, что Бог дает ему только один шанс и будет грех не использовать его.
Из динамиков неслись комсомольские песни: "Кругом глубокие тоннели, дороги, реки и мосты, дорогу к ясной твердой цели в жару и стужу строишь ты!"
Между тем перед входом в тоннель светились красный светофор и надпись на электронном табло: "В тоннеле авария". Сотрудники анонимной надведомственной охраны не давали проходу журналистам. Вход в тоннель был категорически закрыт. Автотранспорт шел в объезд.
Здесь же, у входа, стоял президент Национального олимпийского комитета России Леонид Тягачев. По нему было видно, что окончание строительства — это и его победа.
— Зачем нужен этот тоннель? — переспросил он.— Чтобы не увозить миллиарды рублей в Куршевель! Дорога на Красную Поляну откроет невиданные перспективы! Теоретически это будет лучший в мире курорт мирового класса! Мы должны участвовать в конкурсе на зимнюю Олимпиаду!
— Но ведь вы же сами говорите — теоретически,— попробовал я хоть немного успокоить его.— Вы же, наверное, отдаете себе отчет в том, что шансов нет.
— Франция три раза выдвигала свою кандидатуру на Олимпиаду — и ничего! — воскликнул Леонид Тягачев.
— Вообще ничего. Проиграла,— напомнил я.— Ничего страшного! — засмеялся господин Тягачев.— Мы проходили и через не такие испытания! Конечно, в такой программе очень трудно выиграть. Но специалисты сказали, что лучше все делать с нуля, чем ломать! Выдержим международную хартию, ответим на все вопросы комиссии... Надо работать, надо побеждать,— говорил господин Тягачев.— Хорошо, дорогу уже построили... А то все устали уже от заграницы, все хотят в Красную Поляну, а доехать не могут... Ну, нет, конечно, гарантии, что победим. Но в любом случае, поднимем детский спорт, массовый спорт...
— То есть если не догоните, то хотя бы согреетесь? — уточнил я.— Грубо, но почти точно,— согласился господин Тягачев.
— Мне очень не понравилось, что вы сказали такую фразу,— отвела меня в сторонку замдиректора исполнительного комитета по подготовке Сочи к Олимпиаде 2014 года Светлана Гурьева.— Что если не догоним, то согреемся. Ох, как не понравилась мне эта фраза. Мы верим, что победим.
— Москва тоже верила,— сказал я.— Мы учли все ляпсусы Москвы и не повторим их! — вскрикнула Светлана Гурьева.
— А какие у Москвы были ляпсусы? — переспросил я.
— Вы никогда этого не узнаете! — торжественно сказала она.
- Да! Не нужно больше ездить за рубеж! — бушевал где-то рядом Леонид Тягачев.— Всем нужно быть здесь!
Министр транспорта Игорь Левитин был предметней.— Надо было развязать Красную Поляну,— объяснил он.— А то туда стройматериалы возят на вертолетах.
— Ну, вы, кажется, больше всех пока поработали на зимнюю Олимпиаду,— предположил я.
— Я ничего не знаю ни про какую Олимпиаду,- сказал господин Левитин.— Я дороги строю.
Через несколько минут все было готово к началу церемонии. Губернатор Краснодарского края Александр Ткачев с неохотой закончил давать интервью местным телеканалам. Заместитель полпреда президента в Южном федеральном округе Александр Починок перестал заразительно хохотать, глядя на сочинских артисток, в меру своих способностей выступающих с русскими народными танцами на сцене, где вот-вот должен был появиться президент страны.
Он не появился ни через пять минут, ни через полчаса, ни через 45 минут. Уже адлерский квартет исполнителей спел попурри изо всех, кажется, 90 песен Евгения Мартынова, а господина Путина все не было. Толпа, собравшаяся вокруг сцены, начала сначала роптать, а потом редеть. Оставшиеся терялись в догадках, где их президент.
— В объезд, наверное, поехал,— предполагали строители.— И правильно. Пока все недоделки не устраним, там лучше не появляться.
И все же президент появился именно из тоннеля. Он приехал к людям на своем ГАЗ-21 цвета слоновой кости. Такого никто не ожидал. За пять минут до этого над тоннелем пролетели два вертолета, строители были уверены, что президент в одном из них. Но Владимир Путин после полета на Ту-160 и плавания на "Петре Великом" совсем перестал искать легкие пути. Он решил первым из граждан России проехать по новому тоннелю на собственном автомобиле. Его беспокойная душа не знает покоя.
Господин Путин, поднявшись на сцену, рассказал, что тоннель свяжет Сочи с пятью населенными пунктами, в которых живет 5200 человек.
— Вроде бы немного,— вслух размышлял президент,— но для нас важно, чтобы каждый наш человек, где бы он ни жил — на севере, на юге или в горах, чувствовал себя комфортно.
Господин Путин разбил бутылку шампанского о стену тоннеля, отчего тот даже не пошатнулся, сел в свою "Волгу" и, хлопнув дверцей и сказав на прощание: "Машина — зверь!", уехал в Красную Поляну.
Я только одного не понял. Там вообще-то уже есть дорога. Мы ею воспользовались, когда ехали на открытие тоннеля из Сочи. Она, конечно, подлиннее, чем тоннель, но благодаря ей те 5200 человек никак не могли остаться без присмотра.
Скорее, все-таки тоннель больше нужен главе "Интерроса" Владимиру Потанину, который строит в Красной Поляне горнолыжный курорт и в самом деле мирового класса. Вот от кого строителям тоннеля и правда нижайший поклон...
Потом я поинтересовался у пресс-секретаря президента России Алексея Громова, оплатил ли господин Путин перевозку личного автомобиля из Москвы в Сочи транспортной авиацией (служебные лимузины президента перевозятся по воздуху за счет госбюджета).
— Она перегонялась по земле,— сообщил пресс-секретарь президента.— Кем? — попытался уточнить я.
— Тем, кто умеет перегонять,— с готовностью уточнил Алексей Громов.