Стойкое ощущение того, что власть своими руками делает из Касьянова оппозиционного лидера, складывается не только на основе некоторых деталей "дачного дела", но и исходя из новейшей истории бывшего СССР. Во главе "цветных революций" в СНГ неизменно оказывались политики, незадолго до того ушедшие (или изгнанные) с высоких постов — будь то украинский экс-премьер Виктор Ющенко, бывший киргизский вице-президент Феликс Кулов или грузинский экс-министр Михаил Саакашвили. А уголовное преследование оппозиционеров и их сторонников (вплоть до тюремного заключения, как было с Куловым) лишь добавляло им популярности у избирателей, недовольных действующей властью. В российской истории примеры убедительных побед "зажимаемых" властью политиков тоже были — достаточно вспомнить триумфальное избрание бывшего первого секретаря Московского горкома КПСС Бориса Ельцина депутатом Верховного совета РСФСР в 1990 году и его же победу на президентских выборах 1991 года, одержанную в условиях жесткого противодействия со стороны руководства СССР. В то же время нельзя не заметить и существенных различий между ситуацией в России и в "революционных" странах СНГ.
Во-первых, оппозиционеры в этих странах были гораздо более популярны, чем Касьянов: к примеру, Ющенко сразу после отставки лидировал в рейтинге доверия с 33%, а Кулов даже через год после приговора уступал по популярности только президенту Аскару Акаеву. Тогда как Касьянову, согласно последним опросам, доверяет всего 1% россиян (см. графики). Правда, низкие стартовые позиции в свое время не помешали избраться на пост президента ни Борису Ельцину (в начале 1996 года его рейтинг составлял 9%), ни Владимиру Путину (он в августе 1999-го и вовсе начинал с 1%). Но на их стороне все-таки был административный ресурс.
Во-вторых, обвинения в адрес оппозиции в СНГ выглядели недостаточно убедительно для среднего избирателя. Кулова обвинили в незаконном присвоении воинского звания, непостановке на учет спецтехники и незаконном проникновении в кабинет депутата парламента. И семь лет тюрьмы за столь невразумительные грехи большинство его соотечественников сочло чрезмерным наказанием. А вот обвинение в незаконной приватизации дачного участка площадью 11 гектаров (замгенпрокурора Владимир Колесников называет другую цифру — 3 гектара), которое может быть предъявлено Касьянову, наверняка покажется россиянам куда более понятным: "У меня жалкие 6 соток, а этот вон сколько себе захапал".
В-третьих, "цветные революции" в странах СНГ произошли в условиях острого кризиса власти. Многие политологи полагают, что возглавить страну Касьянов тоже сможет лишь в случае масштабного политического кризиса, признаков которого в России пока не видно. Во всяком случае, для разруливания весьма острой ситуации вокруг монетизации льгот в начале этого года ресурсов "управляемой демократии" хватило.
Но все эти минусы Касьянов может легко обратить в плюсы, даже не прикладывая особых усилий,— за него все сделает Кремль. Если давление на экс-премьера будет расти, его рейтинг пойдет вверх — "обиженных властью" в России, как известно, любят. Убедительные обвинения могут превратиться в абсурдные, если их будет выдвигаться все больше — а это наверняка произойдет, потому что повесить на Касьянова что-то "капитальное", вроде многомиллиардной неуплаты налогов, прокуратуре вряд ли удастся. Стабильность тоже не вечна: болезненные реформы ЖКХ и местного самоуправления рано или поздно придется начинать, а они могут вызвать недовольство куда большее, нежели монетизация. Да и власть, судя по ускоренной раскрутке "контрреволюционных" проектов типа "Наших", тоже не считает кризис чем-то маловероятным.
Другими словами, чем настойчивее Кремль будет "прессовать" Касьянова, тем больше у него шансов получить на президентских выборах 2008 года сильного и по-настоящему опасного противника. И наоборот: чтобы максимально эффективно нейтрализовать экс-премьера, властям было бы достаточно оставить его в покое. Но этот вариант кремлевские мастера "активных мероприятий", опьяненные победой над Михаилом Ходорковским, похоже, не рассматривают.
 |