Франция готовится к новым протестам из-за пенсионной реформы.
По крайней мере, в городе Бордо 28 марта должна пройти десятая по счету манифестация. Предыдущая акция завершилась беспорядками и поджогом двери местной мэрии. Из-за этого работники кафе, магазинов и банков закрывают стеклянные витрины фанерами. На фоне недовольства граждан пенсионной реформой рейтинг президента Эмманюэля Макрона упал до 28%. Обозреватель “Ъ” Максим Юсин задумался о том, чем может закончиться кризис во Франции.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
Если судить по телевизионной картинке и по постам в соцсетях, то может сложиться впечатление, что Франция находится на грани катастрофы и гражданской войны. Столкновения демонстрантов с полицией, подожженные автомобили, разбитые витрины, горы неубранного мусора... И как вишенка на торте — отмененный в последний момент визит британского короля, небывалое дипломатическое унижение президента Эмманюэля Макрона.
Но когда общаешься с французскими коллегами и слушаешь их рассказы оттуда, изнутри, возникают несколько иные ощущения. По словам одного из них, наиболее активно против пенсионной реформы, которую любой ценой пытается продавить президент, бунтует агрессивное меньшинство. Самые радикальные погромщики, объединившиеся в движение Black bloc, названное почему-то по-английски, вовсе не представляют те слои общества, которых напрямую коснется злополучная пенсионная реформа.
Как свидетельствуют полицейские отчеты, составленные по итогам бесед с задержанными погромщиками, в основном это молодые люди из обеспеченных буржуазных семей, придерживающиеся левых, анархистских взглядов, воюющие против государства как такового и мечтающие это государство расшатать. И пенсионная реформа для них — лишь повод.
Еще один примечательный момент — иммигранты, выходцы из арабских стран и «черной Африки», о которых в последние годы так много говорят в контексте Франции, в нынешних акциях протеста никак не отметились. Битвы вокруг пенсионной реформы, как до этого акции «желтых жилетов», идут без их участия.
И еще одно наблюдение от французской подруги, только что вернувшейся в Париж после длительной командировки. «Я боялась увидеть бурлящий революционный город, заваленный тоннами мусора. Именно такую картину рисовали СМИ,— признается она. — Но действительность оказалась совсем иной. Пока я ехала на такси из аэропорта, я видела вокруг нормальный, обычный Париж, живущий своей будничной жизнью. Мусора было гораздо меньше, чем я думала. Более того, во многих местах коммунальщики активно его убирали».
В общем, Франция живет, не спешит рушиться и распадаться. Она привыкла к протестам, в какой-то степени это часть национальной политической культуры. К тому же уже отчетливо вырисовываются контуры будущего компромисса, который может помочь выйти из тупика.
Судьбу пенсионной реформы решит Конституционный совет — аналог того, что в других странах называется Конституционным судом. Именно этот орган в ближайшее время, как считают мои собеседники, возможно, даже до конца недели, должен вынести свой вердикт. Судя по всему, члены КС, на которых президент фактически переложил ответственность за судьбу реформы, рекомендуют пересмотреть и смягчить какие-то пункты спорного закона.
Эмманюэль Макрон ухватится за этот шанс, чтобы, с одной стороны, не потерять лицо: как президент, он обязан уважать мнение Совета, тут уж никуда не денешься; а, с другой, пойти на частичные уступки митингующим и бастующим, что позволит снизить накал противостояния, ставший опасным для стабильности государства.
Ближайшие дни покажут, сработает ли на сей раз система сдержек и противовесов, предусмотренная Конституцией французской Пятой республики именно для подобных ситуаций.
Фотогалерея
Массовые протесты против пенсионной реформы во Франции
Фото: Daniel Cole / AP
Фото: Thibault Camus / AP
Фото: Laurent Cipriani / AP
Фото: Thibault Camus / AP
Фото: Reuters / Eric Gaillard
Фото: Thomas Padilla / AP
Фото: Reuters / Eric Gaillard
Фото: Reuters / Eric Gaillard
Фото: Thomas Padilla / AP
Фото: Reuters / Yves Herman
Фото: Reuters / Nacho Doce
Фото: Christophe Ena / AP
Фото: Reuters / Yves Herman
Фото: Reuters
Фото: Reuters / Nacho Doce
Фото: Reuters / Yves Herman
Фото: Reuters / Stephane Mahe
Фото: Reuters / Nacho Doce
Фото: Jeremias Gonzalez / AP
Фото: Reuters / Gonzalo Fuentes
Фото: Reuters / Gonzalo Fuentes
Фото: Reuters / Eric Gaillard
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов / купить фото
Фото: Reuters / Yves Herman
Фото: Reuters / Yves Herman
Фото: Reuters / Stephane Mahe
Фото: Reuters / Eric Gaillard
Фото: Reuters / Stephane Mahe
Фото: Reuters / Stephane Mahe
Фото: Reuters / Stephane Mahe
Фото: Reuters / Stephane Mahe
Фото: Reuters / Gonzalo Fuentes
Фото: Reuters / Gonzalo Fuentes
Фото: Reuters / Gonzalo Fuentes
Фото: Alain Jocard / AFP
Фото: Reuters / Pascal Rossignol
Фото: Lewis Joly / AP
Фото: Reuters / Pascal Rossignol
Фото: Bob Edme / AP
Фото: Jeremias Gonzalez / AP
Фото: Jeremias Gonzalez / AP
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов / купить фото
Фото: Laurent Cipriani / AP
Фото: Laurent Cipriani / AP
Фото: Laurent Cipriani / AP
Фото: Reuters / Sarah Meyssonnier
Фото: Reuters / Sarah Meyssonnier
Фото: Reuters / Pascal Rossignol
Фото: Reuters / Stephane Mahe
Фото: Laurent Cipriani / AP
Фото: Reuters / Sarah Meyssonnier
Фото: Reuters / Sarah Meyssonnier
Фото: Laurent Cipriani / AP
Фото: Jeremias Gonzalez / AP
Фото: Laurent Cipriani / AP
Фото: Christophe Ena / AP
Фото: Laurent Cipriani / AP
Фото: Reuters / Stephane Mahe
Фото: Reuters / Sarah Meyssonnier
Новости в вашем ритме — Telegram-канал "Ъ FM".