Россия, которую еще не нашли

Предприниматели задумались об образе страны в 2062 году

Все социологические исследования последних 11 месяцев фиксируют у россиян рост тревожности и сокращение горизонта планирования. Предприниматели Борис Акимов и Олег Степанов решили противостоять этой тенденции радикально — они задумались о том, какой могла бы быть Россия через 40 лет, в 2062 году. Почти год они обсуждали этот «дефицит» — картину будущего — между собой и со своими единомышленниками. И в итоге сделали книгу «Россия-2062: как нам обустроить страну за 40 лет», в которой видят и манифест, и программу, и площадку для ее дальнейшего обсуждения со всеми желающими.

В 2018 году журналист Ник Говинг и исследователь Крис Лэнгдон опубликовали свою книгу «Мыслить немыслимое: новые императивы для лидеров в разрушительную эпоху». Авторы сосредоточили свои усилия на анализе взглядов и практики управленцев из разных стран и корпораций и пришли к предостерегающему выводу: любым управленцам максимально комфортно следовать сложившимся привычным схемам, хотя многие из них интуитивно чувствуют угрозу из-за несоответствия этих схем возникающим вызовам, среди которых возможны и те, что кажутся немыслимыми.

Кто придумал не идеальный город, а идеальную страну

В известной мере это было развитие взглядов Нассима Талеба, сформулировавшего за десятилетие до этого концепцию «черных лебедей» — внезапных событий, масштабно трансформирующих мир и ретроспективно выглядящих как предсказуемые и логично объяснимые. Ник Говинг и Крис Лэнгдон исходили как раз из представления, что управленец должен по возможности заранее анализировать возможный прилет «черных лебедей» и всегда думать о немыслимом, каким бы немыслимым оно ни казалось, чтобы заранее анализировать вызовы, риски, шаги по их минимизации и преодолению последствий. Глядя на публикацию книги из 2023 года, трудно не поразиться ее почти мистической своевременности: через два года разразилась пандемия коронавируса, а еще через два года — первый за долгие годы масштабный вооруженный конфликт в Восточной Европе. Впрочем, идея авторов собрать глобальный пул обеспокоенных, но конструктивных единомышленников на запущенной одновременно с выходом книги англоязычной сетевой платформе теперь несколько отступила в тень шквала ежедневных новостей, напоминающих идеальный шторм. Который, впрочем, в какой-то мере дает авторам основание для самодовольства: мол, мы же предупреждали.

В 2022 году, в разгар — а может быть, пока только в начале — этого идеального шторма двое российских предпринимателей 44-летний Борис Акимов и 53-летний Олег Степанов как раз решили помыслить немыслимое и порассуждать о том, какой Россия — один из эпицентров происходящих событий — будет через 40 лет, в 2062-м.

Они не просто отсчитали произвольные четыре десятилетия от года, который, вне всякого сомнения, запомнится многим, но и сослались на более широкий исторической контекст. «Считается, что в 862 году Рюрика позвали княжить на русскую землю,— пишут они в предисловии к своей книге.— В далеком — но не слишком — 2062 году будет отмечаться 1200 лет создания русского государства… Люди, бывает, мечтают о собственном юбилее, а мы вот решили задуматься сразу обо всей стране — какой хотелось бы видеть ее через 40 лет?»

Эту картину будущего Борис Акимов и Олег Степанов ищут — и, как им кажется, находят, опираясь на собственный опыт предпринимательства. Акимов создатель «ЛавкиЛавки», основатель сообщества «Счастливые» в Ярославской области, соучредитель АНО «Большая земля», один из участников создания парка Тербиерка на Кольском полуострове; Степанов — социальный предприниматель, работавший в регионах от Якутии до Краснодара и от Териберки до Хабаровска. Коротко говоря, наиболее интересные им проекты — это в той или иной мере истории создания или воссоздания местных небольших сообществ, нацеленных на поддержание локальной социальной природной среды и выход сообществ к комфортному, а иногда и процветающему уровню жизни.

Как квантовые технологии могут изменить будущий облик всего мира

Их исследование, занявшее непростые месяцы 2022 года,— это собственно экспедиция по таким «точкам роста», в которых «удивительные люди своей работой и самой жизнью показывают, как могла бы жить Россия». Среди их собеседников — фермеры, учителя, реставраторы, люди, уехавшие из больших городов (причем не только России, но и нескольких западных стран) и принявшиеся за новые для них дела в более или менее глубокой российской провинции. Вместе со всеми этими людьми — их в книге полтора десятка — авторы решили «создать модель позитивного и привлекательного русского будущего, а со временем — предложить стратегию и тактику его достижения».

Некоторые опорные тезисы, аргументы и выводы авторов могут выглядеть как минимум спорными. Например, в качестве эпиграфа к «Манифесту»-послесловию приведена большая цитата из «Народной монархии» Ивана Солоневича. Но поиски будущего, как правило, подразумевают способность освободиться от клише. «История учит нас, что в конце концов всегда побеждают идеи, которые рождаются на границах принятого общественного дискурса, идеи-мутанты»,— с самого начала напоминают читателю авторы. Кроме того, они готовы к дискуссии и открыты для нее: как и Говинг с Лэнгдоном, они анонсируют в книге сетевую платформу для обсуждения образа будущего, только не глобального, а российского. Которое, несмотря на очевидный антиглобалистский пафос авторов, все равно кажется им частью общего будущего человечества, причем такого будущего, в котором будет больше, чем сейчас, «гармонии и заботы».

Авторы, не будучи в этом особенно оригинальными, видят в современном глобализме машину, разрушающую традиции и заменяющую творчество (в котором человек изначально уподоблен Творцу) потребительством (ведущим к расчеловечиванию).

При этом проявления глобализма они порой находят там, где иные антиглобалисты готовы без конца черпать вдохновение, например, в советском периоде российской истории. «Культура отмены — типичное советское явление,— говорит Акимов в книге.— Я проводил отпуск в Карелии, жил в традиционном домике без электричества и там нашел отрывной календарь на 1986 год, где на каждой страничке было написано: 1917–1986. Своеобразное летоисчисление, жизнь как будто началась в 1917 году — вот мощнейшая культура отмены. Мы — советские люди — на своей шкуре узнали, к чему она приводит, мы живем в неуютном пространстве, с ощущением, что у тебя нет дома… Если мы как страна хотим двигаться дальше, то должны знать свою историю, уходить туда корнями, проплакать, прожить, простить, тогда мы обретем счастливое настоящее и сможем строить будущее. Только на живых традициях строится устойчивое счастливое будущее».

Соавтор книги, фермер и предприниматель Борис Акимов

Фото: Коммерсантъ / Станислав Тихомиров / купить фото

Соавтор книги и социальный предприниматель Олег Степанов

Фото: Коммерсантъ / Сергей Киселев / купить фото

1 / 2

Соавтор книги, фермер и предприниматель Борис Акимов

Фото: Коммерсантъ / Станислав Тихомиров / купить фото

Соавтор книги и социальный предприниматель Олег Степанов

Фото: Коммерсантъ / Сергей Киселев / купить фото

Набор программных идей авторов отражен в недлинном списке глав. Им хотелось бы, чтобы расчеловечивания (для которого, кстати, многое было сделано в ушедшем году и продолжает делаться в нынешнем) стало меньше, а сотворчество понималось бы как основное свойство человека. Они предпочитают понимать семью как проявление такого сотворчества, как ценность, а не как анкетную альтернативу успешной карьере или нечто, на что у нас остается несколько часов в неделю, свободных от посещения офиса. Они мечтают об экономике, где гармонизация стала бы важнее потребления, а алчного инвестора заменил бы заботливый попечитель. Они хотели бы если не расселения мегаполисов, то по крайней мере более равномерного расселения людей, воссоздания культуры малых городов и освоения огромных незаселенных российских пространств, в том числе и арктических.

Какие технологии могут изменить сельское хозяйство

Отчасти этот набор тезисов, как и мысль о том, что русская «культурная рамка» стала спасительной эгидой для сохранения множества разнообразнейших укладов и культур, соцветие которых следует считать национальным богатством, можно воспринимать как не претендующий на существенную новизну «катехизис традиционалиста». Но даже эти идеи, ставшие в какой-то мере частью российского пропагандистского мейнстрима, авторам удается излагать и обсуждать (и приглашать к дискуссии) так, как порой говорят на кухне, когда к утру доходят до самого важного. Совсем не так, как в телеэфире или социальной сети, где слепые упражняются в ненависти к глухим и наоборот.

За главными же тезисами авторов — о ценности местных сообществ деятельных людей и важности местного самоуправления (как раз эта часть, по-видимому, в наибольшей мере опирается на их собственный опыт и опыт части их собеседников) и вовсе различается перспектива довольно симпатичной страны.

Этакого созвездия или соцветия небольших успешных проектов, созданных людьми, не ждущими милости от власти и сосредоточенных на благополучии собственного двора. Хотя прямо сейчас это, пожалуй, действительно мыслится как немыслимое, в таком качестве Россия, вероятно, могла бы стать по-настоящему привлекательной для своих ближних и дальних соседей и местом, куда хотелось бы переехать жить. «Цель нашего правильного глобального проекта под названием "Россия-2062" — дать творческую свободу огромному количеству локальных миров внутри России и обеспечить их безопасность,— пишет Акимов.— Я представляю себе страну будущего как единство многообразных крепких местных сообществ, состоящих из творческих волевых свободных людей. А государство обеспечивает безопасность и соблюдение определенных правил игры, по которым живут эти локальные миры, очень разные, традиционные и одновременно устремленные в будущее». В январе 2023 года все это, от первой до последней буквы, выглядит как идеализм. Но идеализм сейчас любое размышление о будущем — а если его не придумывать, оно и не наступит.

Иван Сухов