В рамках III Международного танцевального фестиваля "Открытый взгляд" под колоннадой петербургского Казанского собора прошел перформанс французской "Терпси данс груп". Судя по вмешательству милиции, акция удалась.
Публика, составленная из слонявшихся поодаль студентов и тинейджеров, тут же взяла их в плотное каре, высокая лестница на колоннаду изображала ложи бельэтажа. Музыку изображали журчание фонтана, автомобильные гудки и шелест зрителей, то и дело меняющих дислокацию. Примерно двадцать хорошо сложенных юношей и девушек, то в парах, то рассыпавшись, несколько раз прошли вдоль колоннады: каждый вел собственную пластическую партию, каждая партия представляла собой идеально вычерченную последовательность поз. Предельно замедленный темп не разваливал гибкого, сложно придуманного ритма. Каждый участник просматривался идеально — каждый демонстрировал потрясающее умение слитно протанцевать адажио. На сером асфальте все выглядело весьма эффектно. Общий легкий привкус ретро: бескорыстный танец на улице, прежде надменное лицо Терпсихоры повернуто к массам, энтузиазм сошедших в народ, объятия колоннады, раскрытые навстречу собравшимся, белые клеши, абстрактный экспрессионизм, марши мира, "дети цветов". Кульминация выглядела так. В очередной раз поравнявшись с телом собора, танцовщики упали на спину, красиво сложив телами новый узор. И тут подошел наряд милиции. Стражи порядка успели поднять участников в гражданское вертикальное положение и сказать что-то вроде "пройдемте", публика начала хлопать, топать, выкрикивать пацифистское, а главное — сжимать кольцо. Публики было много, милиционеров было трое, победило молодое большинство. Как оказалось, перформанс и без того закончился. Танцовщики пошли на газоны переодеваться, весьма довольные живым зрительским откликом и несомненным свидетельством мгновенных симпатий. Столь же довольные зрители вернулись к прерванным занятиям.
Зрелище обаятельное, но по большому счету примечательное разве что своей редкостью в питерском пейзаже. "Наши" так не умеют: опрятно, умиротворенно, дружелюбно, без претензий, с безупречной выделанностью в узко поставленных рамках. Питерский contemporary dance традиционно беден. Но до сих пор не умеет обходиться минимумом. У нас тоже танцуют в трикотажных клешах, но — по бедности, не по собственному выбору. Под каждым телодвижением отчетливо бьется: дайте денег, будет богато, как у Бориса Эйфмана,— с металлоконструкцией, Анастасией Волочковой в главной роли и морями русской "духовности". У нас танцуют, с головой погрузившись в мутные бездны собственного бессознательного, с глухой ненавистью к жизни, обделившей металлоконструкциями, и вселенским замахом на "космизм".
Скопление фотографов и телекамер на французском перформансе у Казанского в сильной степени объяснялось июльским дефицитом тексто- и сюжетообразующих событий. Приход милиции только украсил акцию. Мятежных русских хореографов такой расклад в аналогичной ситуации вряд ли бы утешил.
ЮЛИЯ ЯКОВЛЕВА