По данным “Ъ”, «Сбер» рассматривает вариант сворачивания проекта SberGames. Проблема в том, что он был исходно ориентирован на разработку мобильных игр, но теперь распространять их через маркетплейсы Google Play и App Store не удастся. «Сбер» может попробовать разделить игровое подразделение на два бренда, один из которых будет ориентирован на рынок РФ, а другой — на международный, считают эксперты. Сходным образом уже поступил VK, запустив сервис VK Play, который будет работать параллельно с MY.Games.
Фото: Влад Некрасов, Коммерсантъ
Фото: Влад Некрасов, Коммерсантъ
Три источника “Ъ” на рынке игровой индустрии рассказали, что «Сбер» рассматривает возможность свернуть проекты в области игровой разработки, в которых задействовано порядка 200 профильных специалистов. Проблема в том, говорит один из источников, что структуры попавшего под санкции банка, скорее всего, не смогут публиковать игры на маркетплейсах мобильных приложений. Собеседник в крупной игровой студии добавляет, что сотрудники игрового подразделения «Сбера» сейчас ищут работу. «Пока все финансируется по плану, но, возможно, они, как и многие, проводят оптимизацию и сокращают ненужные функции в компании»,— добавляет собеседник “Ъ” в правительстве. В «Сбере» "Ъ" сообщили ,что «прорабатывают разные стратегии управления активом».
По данным «СПАРК-Интерфакс», ООО «Сбергеймз» (бренд SberGames) учреждено в апреле 2021 года с уставным капиталом 324 тыс. руб. Данные об учредителях и нынешнем руководстве компании не раскрываются. Тогда же стало известно, что «Сбер» формирует команду для развития игровых сервисов, продюсерский центр, издательство, студию внутренней разработки. По данным «Ведомостей», вложения в проект должны были составить $100 млн. В октябре 2021 года «Сбер» купил домен games.ru (см. “Ъ” от 14 октября), но сайт до сих пор не запущен.
После начала военных действий на Украине в SberGames сменилось руководство: 23 марта возглавлявшая компанию с момента ее основания Алиса Чумаченко (в прошлом соосновательница Game Insight — разработчика и издателя мобильных игр со штаб-квартирой в Вильнюсе) покинула свой пост.
Ее должность занял сооснователь Gosu Data Lab Александр Михеев. Через неделю госпожа Чумаченко опубликовала пост в Facebook (контролирующая эту сеть Meta признана экстремистской и запрещена в РФ), где сообщила, что готова помочь российским компаниям переехать в Литву.
По словам топ-менеджера одной из крупных игровых студий, работающих в РФ, SberGames хотела сделать ставку именно на мобильные игры, в том числе для западного рынка: «Вопрос, как с учетом санкций структура "Сбера" сможет продавать их через маркетплейсы? Скорее всего, никак». По его мнению, SberGames может либо попытаться скрыть связь со «Сбером», либо вовсе свернуть разработку. Сходные проблемы приходится решать, например, VK в отношении MY.Games. В конце марта источники “Ъ” рассказывали, что холдинг обсуждает продажу MY.Games, но в VK это отрицали. В конце апреля холдинг запустил сервис VK Play, который станет «решением для российского рынка».
Продюсер студии Owlcat Games Максим Фомичев считает, что крупные российские корпорации, которые инвестировали в развитие игровой разработки, для сохранения международного рынка могут пойти на разделение брендов на внутренний и внешний: «Последний попытается избавиться от любой связи с российской материнской компанией». Если говорить о перспективах продажи мобильных игр на внутреннем рынке, то она упирается в отсутствие независимого от Apple и Google магазина приложений.
«Продажа мобильных игр российскими компаниями будет игрой в рулетку: ты можешь попасть под вторичные санкции, игры удалят из сторов, и все»,— подчеркивает эксперт.
С точки зрения потенциала игрового рынка у VK позиция сильнее, но и более уязвимая, потому что компания получала существенную часть выручки вне России, отмечает основатель «Канобу» и RAWG Гаджи Махтиев: «Им сложнее перестроиться и разделить активы на те, что останутся в стране, и те, что можно вывести за санкционный периметр». Но у VK есть экспертиза и деловые контакты, которые помогают в любом кризисе найти точки опоры, отмечает он. В случае «Сбера», по мнению эксперта, все «исходно выглядело как эксперимент».