В Мультимедиа Арт Музее в рамках Фотобиеннале-2020 при поддержке МТС проходит первая посмертная выставка Сергея Чиликова (1953–2020) — знаменитого, в том числе и за рубежом, фотографа из Йошкар-Олы. Снимки рассматривал Игорь Гребельников.
Фото: Коммерсантъ / Иван Водопьянов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Иван Водопьянов / купить фото
Абсолютное большинство фотографий Сергея Чиликова 1990-х и 2000-х годов отрабатывают в общем-то один сюжет из провинциальной жизни, причем придуманный самим автором: случайные герои, от юных до пожилых, ни с того ни с сего разыгрывают перед камерой либо что-то эротическое, либо абсурдистское, либо то и другое одновременно. Дома, на улице, в поле, на пляже, в огороде, посреди дороги, на сеновале — где угодно. Азартно, без малейшего смущения, при этом не переигрывая, со спокойным достоинством. В основном это женщины (но часто им ассистируют мужчины), они раскидывают оголенные ноги на капоте «Жигулей», на бильярдном столе, на диване, на полу, водружают грудь на деревянную изгородь, обнажаются у себя дома поодиночке, парами, группами либо просто дурачатся, играют в непонятные игры. Зачем это им, фотографу, нам?
Камера Чиликова чутко фиксирует обстоятельства места и времени: бедность — следствие экономического коллапса 1990-х — так и не исчезла из провинциальной жизни в нулевые, но тем разительнее контраст с этими игривыми мизансценами и обнаженными фигурами. Фотограф так режиссирует ситуации, что герои вдруг раскрываются чем-то, никак не вяжущимся ни с убогим домашним антуражем, ни с провинциальными видами — вообще ни с чем внешним. И эта «балаганная» эмансипация перед камерой, обычно, наоборот, подавляющей, заставляющей застыть в нужной позе, дорогого стоит.
Первое громкое появление этих снимков в Москве в 2001 году тоже сработало на контрасте: серии Чиликова «Фотопровокации» и «Русская провинция» соседствовали на выставке фестиваля «Мода и стиль в фотографии» в ГУМе с фешен-съемками наших и зарубежных авторов. И, как теперь ясно, эти серии опередили свое время. Фотографический взгляд Чиликова напрочь избавлен от бодишейминга, страшнейшего греха в системе «новой этики», как и пресловутой объективации, ведь его герои — полноценные участники съемочного процесса, они сами вам покажут, как задирать ноги и обнажать грудь.
У этого громкого московского дебюта — Сергею Чиликову было тогда 48 лет — характерная предыстория: приехавший из Йошкар-Олы фотограф не мог пробиться к Ольге Свибловой на прием, а когда она увидела «контрольки» его снимков в руках «магнумовца» Георгия Пинхасова, то сразу решила делать выставку. И тут уже пришлось разыскивать Чиликова в Москве. Свиблова вспоминает, что «нашла Сережу без паспорта, без фотоаппарата, но с рюкзаком гениальных фотографий. Сначала восстановили его паспорт, потом купили камеру, потом закупили для музея его фантастические работы». Сейчас в коллекции Мультимедиа Арт Музея более 600 его фотографий.
Позже выставки Чиликова проходили на крупных фотофестивалях в Арле, Милане, Лондоне, и кадры, в которых лихо сходились этнографическое, социальное и эротическое, производили должное впечатление на западного зрителя. Как и сам русский фотограф, который, не зная языков, ловко со всеми общался. Свиблова рассказывала, как в Милане она заглянула на выставку, оставив Чиликова с итальянкой-переводчицей, а выйдя с нее, увидела сюрреалистическую картину: «Посередине фонтана стояли топлес в чудесных, типично чиликовских позах, и его переводчица, и ее подруги, и кто-то из случайных прохожих».
Впрочем, этим дурашливым играм с раздеваниями, кадрам, по которым безошибочно узнается Сергей Чиликов, предшествовали многие другие работы. Фотографией он занялся еще в середине 1970-х: после окончания Марийского педагогического института и аспирантуры в Москве, будучи преподавателем философии в вузах Йошкар-Олы, с группой единомышленников организовал фотоклуб «Факт», а в 1980-х стал проводить биеннале «Аналитические выставки фотографии». Фотоклубы тогда появлялись всюду, но «Факту» удалось заслужить авторитет среди коллег: проводились выставки на манер нынешних арт-фестивалей, собиравшие на разных площадках фотографов со всей страны. Уже тогда заговорили о феномене «чувашской фотографии», в 1970–1980-е годы удивительным образом оказавшейся в русле концептуального искусства. На выставке есть небольшие черно-белые снимки Чиликова того периода: вроде бы случайно снятые деревенские сцены, но какие-то странные, с налетом абсурдности. Копошение людей на задних планах будто заслонено выстроенной сценографией — забором, лестницей, вешалкой с висящим на ней пальто. Метафизика обыденности, которую Чиликов умел раскрыть в провинциальной жизни времен застоя, исчезла в лихие перестроечные времена, надолго уступив на пленке место необузданным телам, будто дающим жестокой реальности последний бой.