Как теперь писать романы, почему старые мастера стали нам ближе, что не так с «Королем тигров» и как эпидемия сделала из родителей подростков — самые интересные мнения о жизни в эпоху коронавируса в еженедельном дайджесте Марии Бессмертной
1
Писать о настоящем — учитывая, что романы выходят примерно через полтора года после написания,— кажется невозможным. Через какое время снова можно будет слетать в Нью-Йорк? Существуют ли еще бумажные журналы? Будут ли люди когда-нибудь снова пожимать друг другу руки? Все это детали, которые кажутся незначительными, пока не задумаешься о них.
2
Когда я спрашиваю у своего отца, все ли у него есть, он отвечает: «Не волнуйся!» Он ходит в магазин через день. Я пытаюсь объяснить ему, что лучше делать это раз в две недели, он отвечает, что живет рядом с магазином. Мои возражения звучат вяло и невразумительно — так же, как когда в 13 лет я пыталась объяснить ему, насколько лучше станет моя жизнь, если я проколю вторую дырку в ухе. Он говорит: «Думаешь, меня пугает вирус? Вот исламская революция меня пугала».
3
Новое поколение взяло ситуацию в свои руки. Они снимают кино быстрее, чем мы ходим. Мои студенты все время со мной на связи. Один из них уже организовал противовирусный кинофестиваль в Бруклине. Все фильмы будут сниматься в квартирах — планируют снять 20 только за следующий месяц.
4
Почему искусство старых мастеров кажется сейчас гораздо более душеспасительным, чем искусство модернизма и уж тем более современное? Я думаю, дело в специфике осознания смертности. Эпидемии и множество других факторов преждевременной смерти составляли неотъемлемую часть жизни даже тех из старых мастеров, кто занимался развлечением публики. Вспомните груды трупов в шекспировских трагедиях. В современном мире эффективного лечения практически всего смерть проникает в нашу жизнь либо в виде новостей о почивших знаменитостях, либо в виде статистических данных (я, разумеется, оставляю в стороне смерть близких). XX век перенес наше представление о массовой смерти в сферу политики, связав ее с войнами, геноцидом, терроризмом и доступностью оружия. Мы уважаем скорбящих и отправляем их к психотерапевтам — современная концепция психического здоровья требует избавляться от образовавшихся за ночь трупов до начала нового рабочего дня. Наверное, когда это бедствие закончится, мы снова вернемся к привычной беспечности, но сейчас над всеми нами висит грозовое облако коронавируса, и мы воспринимаем мир по-другому.
5
«Король тигров» — последний и наиболее яркий представитель радикального сторителлинга на Netflix: чем сомнительнее материал этически, тем лучше. Главное — это вирусность содержания. Оно должно быть таким диким, чтобы люди в любом случае об этом говорили. Америка сейчас, в разгар пандемии, зависит от общественной сознательности, способности подчиняться правилам и принимать меры предосторожности, чтобы избежать опасности. «Король тигров» — это телевизионный аналог облизывания поручней в метро.