обозреватель
"И вся вода в ревущем грозном море елей с помазанника Божьего не смоет" — перевожу Шекспира по памяти и не уверен, насколько мой перевод данной фразы совпадет с переводами Пастернака, Лозинского или Щепкиной-Куперник. Но суть не изменится ни при каком переводе: легитимность монарха определяется не случайным волеизъявлением плебса, а некими более высокими и вечными категориями.
Изгнав фашистов (если быть исторически точным, то только при помощи извне), итальянцы тем не менее не восстановили справедливость и на плебисците 1946 года большинством голосов проголосовали за упразднение монархии. Идеалы Бенито Муссолини, который хоть и не отвергал монархию, но при любом удобном поводе демонстрировал полное к ней пренебрежение, восторжествовали в новом демократическом контексте.
Более того, 54 года в стране, пытавшейся во всем следовать либеральным ценностям XX века, действовал запрет не только на монархию как на форму правления, но даже на присутствие на территории "апеннинского сапога" представителей Савойской династии по мужской линии. Воистину, базирующаяся на принципе прав человека современная либеральная цивилизация считает человеками только сирых и убогих, а за цветом нации право именоваться человеком отрицает.
Время шло, "опасность" реставрации монархии в Италии таяла с каждым годом, а представители монархических династий мира один за другим начали переходить в разряд меньшинств, то есть попали в ту самую категорию, которую призвана защищать современная либеральная цивилизация.
Следовательно, пришло время пересмотреть и отношение к былым властителям Италии, тем более что по прошествии более чем полувека их таковыми уже мало кто воспринимал. Но даже и такое, по сути, чисто формальное восстановление прав конкретных человеков посетить свою историческую родину (а где, кроме тоталитарных режимов, им в этом праве отказывают?) вызвало небывалую бучу и в парламенте, и в обществе.
А ведь речь не шла о том, что представители королевской семьи будут претендовать на какие-то государственные посты (как, например, случилось в Болгарии с экс-королем Симеоном в 2001 году). Дело было только в том, чтобы разрешить наследникам (даже не самому бывшему королю) просто ступить на родную землю и по возможности принять участие в благотворительных программах. Но для либерального мышления даже это — чересчур.
И надо было Италии слишком натерпеться от разгула либеральной стихии и избрать откровенно правое (и едва ли не первое в послевоенной истории — стабильное) правительство, чтобы нечто подобное стало возможным. Итальянцы вдруг вспомнили, что слишком многое из того, чем гордится их страна, было создано благодаря монархии. А поэтому не пускать членов королевской семьи в страну стало просто неприлично.