расследование
Вчера замгенпрокурора России Владимир Колесников объявил о возбуждении уголовных дел в отношении заместителя председателя Госкомрыболовства РФ Леонида Холода и руководителя Магаданского научно-исследовательского института рыбного хозяйства и океанографии (МагаданНИИРО) Александра Рогатных. Генпрокуратура заинтересовалась ими в рамках расследования убийства губернатора Магаданской области Валентина Цветкова, но подозревает только в "превышении должностных полномочий, повлекшем тяжкие последствия".
По основной версии следствия, губернатор Цветков погиб за так называемые "золотые кредиты". Их выдавали различным предприятиям, занятым в добыче и переработке драгметаллов. Потом эти предприятия должны были вернуть деньги, но расплачиваться не спешили. По инициативе Валентина Цветкова и других чиновников в отношении таких структур стали возбуждаться арбитражные и уголовные дела. Позиция губернатора была жесткой. Возможно, за это он поплатился жизнью (Валентина Цветкова застрелили в Москве 18 октября).
Однако оперативно-следственная бригада под руководством генерала Колесникова, работающая как в Магадане, так и в Москве, разбирается не только с кредитами. И если по количеству возбужденных в рамках расследования убийства Валентина Цветкова уголовных дел (их 134) лидирует золотая промышленность, то на втором месте оказались структуры, задействованные в добыче морских биоресурсов. В отношении их руководителей и просто по фактам нарушений, выявленных в ходе проверок, заведено уже два десятка дел.
Вчера о двух делах заместитель генпрокурора России сообщил журналистам, что зампреду Госкомрыболовства РФ Леониду Холоду и руководителю МагаданНИИРО Александру Рогатных инкриминируются служебные нарушения (ст. 286 ч. 3 УК РФ, санкция до 10 лет лишения свободы), которые нанесли значительный ущерб. Господин Колесников не стал раскрывать тайны следствия. Тем не менее корреспондентам Ъ удалось кое-что выяснить.
Как рассказал Ъ Александр Рогатных, следователи взяли в разработку схему, существующую в отечественной рыбной промышленности еще с хрущевских времен. Главным продуктом рыбохозяйственной науки всегда являлся так называемый ОДУ — общий допустимый вылов морепродуктов. Это тот объем, который можно выловить без ущерба для запасов морских биоресурсов. Ученые, составляя прогноз вылова, всегда давали промышленности квоты по минимуму. А когда наступал год промысла, могли добавить к уже установленному ОДУ дополнительные лимиты — если, конечно, анализ первых данных с рыболовных судов показывал, что перелова не будет и при больших объемах, чем первоначальный. В советские времена такие "добавки" оформлялись через Минрыбхоз, сейчас — через Госкомрыболовство России. Документом, разрешающим дополнительные лимиты, является так называемое дополнительное обоснование ученых. Вот этим обоснованием на 2002 год и заинтересовалось следствие. По мнению Генпрокуратуры, документ был сфальсифицирован, следовательно, компании, осваивающие дополнительные лимиты, делают это незаконно. Лимиты на вылов краба и трубача достались Магаданскому областному государственному предприятию по рыболовству и нескольким магаданским же частным рыболовным компаниям. Их представители, считают следователи, могли получить право на дополнительный вылов, только материально заинтересовав чиновников в Магадане и Москве. Директору МагаданНИИРО представители оперативно-следственной бригады сообщили, что вместе с заместителем председателя Госкомрыболовства они нанесли стране ущерб в $17 млн.
— Московские следователи тягают меня уже две-три недели,— сообщил Ъ Александр Рогатных.— Однако никаких конкретных обвинений до сих пор не предъявили. Но ситуацию я воспринимаю серьезно, так как всем известно, что такое в нашей стране попасть под очередную кампанию.
"Подельник" господина Рогатных сохраняет спокойствие.
— Об уголовном деле я узнал из СМИ,— заявил Леонид Холод Ъ,— но со следователями еще не встречался, поэтому не понимаю сути выдвинутых претензий.
— Следователи подозревают, что вы превысили полномочия при распределении дополнительных лимитов на морепродукты.
— В комитете я никакими лимитами не занимаюсь. Моя должность — статс-секретарь, я отвечаю за взаимодействие комитета с Госдумой и Советом федерации.
— Но вы наверняка знаете, что в ходе расследования дела об убийстве губернатора были возбуждены десятки уголовных дел, в том числе связанных с морскими ресурсами?
— Я знаю, что заведено множество уголовных дел. Следствие, естественно, отрабатывает все варианты. Это нормально, и оно наверняка во всем разберется. Я же уверен в своей невиновности.
— Следователи записали вам в подельники Александра Рогатных. Вы с ним знакомы?
— О Рогатных слышал, но близко его не знаю.
— Вы допускаете, что неправильное распределение лимитов на вылов краба и трубача могло нанести ущерб на $17 млн?
— Поверьте, я ничего об этом не знаю. Я статс-секретарь, а не следователь.
Люди, близкие к рыбохозяйственной науке, не верят в судебные перспективы "дела о дополнительном обосновании". Ученые говорят, что практически невозможно доказать фальсификацию подобного научного документа. По крайней мере для этого нужны серьезные эксперты, а все они работают в системе рыбохозяйственной науки и из корпоративной солидарности не будут свидетельствовать против коллег. Подобные дела заводились не раз, но разваливались как раз из-за того, что следователи не знают ни океанологии, ни ихтиологии, ни гидробиологии. Проверить же, нанесен ли ущерб морским запасам, можно только через пять-десять лет, и то по итогам очередной путины.
ЯКОВ Ъ-РАДЧЕНКО, Магадан; СЕРГЕЙ Ъ-ТОПОЛЬ