кино премьера
На московские экраны вышел судебный триллер "Особо тяжкие преступления" с Эшли Джадд и Морганом Фрименом. Фильм мало отличается от других образцов этого жанра, хотя и предвещает некоторые реформы голливудской идеологии, считает АЛЕКСЕЙ Ъ-КАРАХАН.От "Особо тяжких преступлений" (High Crimes) особенно много ждали те, кто смотрел в 1997 году очень качественный триллер про маньяка-убийцу "Целуя девушек", который для Моргана Фримена (Morgan Freeman) и Эшли Джадд (Ashley Judd) был первым совместным проектом, и поклонники Джозефа Файндера, очень популярного на Западе автора шпионских детективов, по чьему одноименному роману и сняты "Преступления". Фильм получился рядовым триллером, развивающим старую тему "адвокат на все готов ради справедливости". Но с некоторым нюансом — речь здесь идет не о справедливости, а о счастье.
У чертовски обаятельной и нахальной адвокатши Клер получается все, кроме детей, отсутствие которых компенсируют дорогая машина, хороший дом и заботливый простофиля муж Том Кьюбек (Джеймс Кэвизел, James Caviezel). К сожалению, "все бывает хорошо" только в фильмах Дмитрия Астрахана. Кьюбек оказывается бывшим морским пехотинцем Рональдом Чапменом, обвиняемым в дезертирстве и убийстве мирных сальвадорских жителей. Его арестовывают и сажают в военную тюрьму. Клер оказывается единственным человеком, который верит в невиновность мужа, и решает сама его защищать. Помогает ей бывший военный адвокат, бывший алкоголик и действующий хиппи с серьгой в ухе Чарльз (Фримен). Пара адвокатов выясняет, что за всей историей стоит некий высокопоставленный генерал Маркс. Но вместо того чтобы засудить негодяя, Клер идет с ним на сделку. Хотя конец фильма в общем-то легко предсказуем, создатели очень гордятся, как им кажется, незаурядным хеппи-эндом и просят держать его в тайне.
Зато можно заранее сказать, что для защиты супруга Клер использует весь классический набор приемов, придуманных в Голливуде для борьбы с военными, судопроизводство которых имеет довольно далекое отношение к демократическим нормам и порядкам, устоявшимся в гражданских судах Америки. От других военных кинотрибуналов последних лет (начиная с "Нескольких хороших парней" и заканчивая "Правилами боя") этот отличается лишь целями адвоката. Обычно защитник стремится раскачать тоталитарную военную машину и походя раскрыть какую-нибудь из "тайн заговора". Клер же мечтает лишь оправдать конкретного человека. Точнее сказать, она и хотела бы побороться с возмутившей ее системой, но напарник Чарльз не дает — "лучше вести игру по их правилам и спасти мужа".
Теория "малых дел" в Голливуде последних десятилетий была не слишком популярна, там предпочитают решать гуманитарные проблемы глобального масштаба. Клер можно даже назвать киногероиней нового типа: сосредоточившись на сугубо личной задаче, она напрочь забывает о мессианстве, присущем ее кинопредшественникам. Фильм "Особо тяжкие преступления" возвращается к идеологии "моя хата с краю", о которой в Америке не вспоминали со времен "Унесенных ветром".
Зато эта идеология крайне популярна у нас. Фильм должен понравиться российским адвокатам. По крайней мере составлявший мне компанию приятель-адвокат все время с нескрываемым удовольствием повторял: "Ну хотя бы военным адвокатам у них достается так же, как у нас гражданским". Страшно подумать, что будет происходить в голливудских фильмах, если американское кино и дальше будет ориентироваться на российскую действительность.