То, что мировые цены на нефть снизились до $40 за баррель, вызвало в большом количестве стран кризис налоговой системы, созданной за последние 15 лет.
Снижение мировых цен на нефть может поставить крест на современной системе налогообложения в нефтедобывающих странах
Фото: Сергей Бобылев, Коммерсантъ / купить фото
Начиная с 2000 года растущие мировые нефтяные цены привели к тому, что власти нефтедобывающих стран могли рассматривать нефтяные компании в качестве безотказного источника бюджетных доходов, получаемых с помощью различных сборов, роялти и соглашений о разделе продукции. Доходы властей с каждого барреля добываемой в мире нефти, по оценке американской консультационной фирмы Boston Consulting Group, выросли с $9,90 в 2000 году до $30,40 до 2014-м. До середины 2014 года такая ситуация выглядела естественной, потому что мировые цены на нефть превышали $100 за баррель. Сейчас в условиях цены $40 за баррель взимание с этого барреля $30,40 в пользу бюджетов государств мира выглядит странным.
В разных странах налогообложение нефти выглядит по-своему. Так, с нефтяными налогами в России ситуация сложилась следующая. Во-первых, нефтяные компании платят экспортную пошлину. В середине марта российский Минфин объявил о ее повышении с апреля до $54,9 за тонну. С декабря прошлого года она постоянно снижалась: в феврале составляла $52 за тонну, а в марте — $39,5 за тонну. Власти исходили из удешевления нефти на мировом рынке. По расчетам Минфина, с 15 февраля по 14 марта средняя цена барреля российской Urals составила на мировом рынке $33,38 (или $243,7 за тонну). При этом в начале марта цены стали расти, превысив $41 за баррель. Этот факт министерство сочло достаточным для повышения пошлины.
Нефтяные компании также платят налог на добычу полезных ископаемых по весьма специфической системе. Наглядным примером служит происходящее с этим налогом в прошлом году. Налоговая ставка в каждом месяце сохранялась стабильной — 766 руб. с каждой добываемой тонны нефти. Но каждый месяц менялся коэффициент, на который умножается эта ставка при реальной уплате налога, и этот коэффициент менялся в зависимости от мировых нефтяных цен. В январе средняя цена барреля Urals составила $46,14, средний курс доллара — 61,87 руб., коэффициент равнялся 7,38, и в итоге нефтедобытчики платили налог 5655 руб. с тонны. В мае 2015 года средняя цена барреля составила $63,07, средний курс — 50,58 руб., коэффициент — 9,31, налог взимался в размере 7137 руб. с тонны. В ноябре цены упали до $41,72 за баррель, курс доллара составил 65,03 руб., коэффициент снизился до 6,65, налог взимался в размере 5099 руб. за тонну. В декабре цены еще больше снизились — до $36,24 за баррель, курс доллара составил 69,68 руб., коэффициент равнялся 5,67, налог — 4343 руб.
Что касается экспортных нефтяных пошлин, то Россия является типичной страной, которая в полной мере оценила их важность для бюджета в 2000-е годы. Скажем, в 2004 году Федеральная таможенная служба (ФТС) подробно отчиталась об итогах первого квартала: бюджет тогда от пошлин получил 228,4 млрд руб., из них 113,05 млрд руб. составили вывозные таможенные пошлины. ФТС особо подчеркнула, что их вклад в общий объем платежей неуклонно растет: в первом квартале 2003 года на долю экспорта приходилось 40% таможенных поступлений, а в первом квартале 2004 года — уже 49,5%. При этом в доходах от экспортных пошлин 49% дало обложение вывоза нефти, 37% — вывоза газа, 6% — нефтепродуктов, 8% — прочих товаров, облагаемых вывозной пошлиной. Примером важности экспортных таможенных пошлин является 2010 год, тогда власти с 1 апреля повысили пошлину на вывоз нефти с $253,6 до $268,9 за тонну. Это решение было основано на том, что с 15 февраля по 14 марта того года мировая цена на российскую нефть марки Urals оказалась очень неплохой и составила $75,52 за баррель.
Сложилась парадоксальная ситуация, когда в Бразилии и Анголе взимаемый налог превышает прибыль от нефтедобычи
В таких нефтедобывающих странах, как Австралия или Норвегия, налог взимается как доля в прибыли нефтедобытчиков: когда прибыль падает, падает и налог. А в Бразилии и Анголе с нефтедобычи взимается в качестве роялти фиксированная сумма, не зависящая ни от мировых цен на нефть, ни от прибыли нефтедобытчиков.
В итоге сейчас при мировых ценах $40 за баррель сложилась парадоксальная ситуация, когда в Бразилии и Анголе взимаемый налог превышает прибыль от нефтедобычи. В остальных странах доля достающейся властям нефтяной прибыли также очень значительна (см. график).
Общемировое взимание властями более $30 с каждого барреля стоимостью $40 уже привело к тому, что нефтяные компании ударными темпами сокращают инвестиции. По расчетам норвежской консультационной компании Rystad в 2013 году в мире в нефтедобычу было вложено $900 млрд, а в нынешнем году эта сумма сократится до $522 млрд.
Именно сокращение инвестиций привело к тому, что в прошлом году власти Великобритании начали снижать нефтяные налоги; ставка 60% прибыли была снижена до 50%, а в нынешнем году, как отметил британский Минфин, будет предложено снизить ее до 40% для стимулирования разработок в Северном море.
В свою очередь, Казахстан снизил экспортную пошлину на нефть, Бразилия отложила повышение размера роялти, то же самое сделала канадская провинция Альберта; власти Кении, Мексики и Колумбии несколько понизили нефтяные налоги.
Однако в ряде случаев власти, наоборот, рассматривают возможность повышения налогов под предлогом того, что бюджету нужно изыскать дополнительные средства. В частности, в начале апреля администрация Барака Обамы объявила, что в передаваемом в Конгресс США проекте бюджета будет особо отмечено, что на создание современной транспортной системы в США, которая станет отличаться пониженным уровнем выбросов парниковых газов, необходимо потратить из бюджета в течение десяти лет $300 млрд. Эту сумму президент США предлагает найти за счет введения специального федерального сбора $10 с каждого барреля добываемой нефти. При этом в плане создания транспортной системы особенно отмечается, что нефтяные компании могут переложить этот сбор на потребителей путем повышения цены бензина, и это является положительным явлением, так как стимулирует инвестиции в технологии, позволяющие найти альтернативу бензина и снизить зависимость США от нефти.
В любом случае получилось, что нефтяные спекулянты, начавшие в 2000 году игру на повышение котировок нефтяных фьючерсов (подняв их для начала до $30), увенчавшуюся к середине 2008-го рекордом $150 за баррель, а к концу года обрушившие цены до $30 и возобновившие игру на повышение, доведя цены к середине 2014 года до уровня, превышавшего $100 за баррель, создали современную налоговую систему нефтедобывающих стран. Теперь они же, доведя дело почти до уровня нефтяных цен 2000 года, эту же систему и разрушили.