Международный комитет Красного Креста (МККК) рассчитывает в текущем году интенсифицировать взаимодействие с российскими властями. О конкретных проектах в России, а также об острых гуманитарных проблемах на Украине и в Сирии глава региональной делегации МККК в РФ, Белоруссии и Молдавии ПАСКАЛЬ КЮТТА рассказал корреспонденту "Ъ" ЕЛЕНЕ ЧЕРНЕНКО.
Фото: Кристина Кормилицына, Коммерсантъ / купить фото
— Какие планы у вас в России на этот год?
— У нас большие планы и амбиции в 2016 году. Отношения с Россией для МККК имеют стратегическое значение, и мы хотим придать им еще более солидную базу. В ближайшее время мы хотим предложить российским властям план сотрудничества на 2016 год, главным пунктом которого должен стать крупный гуманитарный форум с участием высокопоставленных официальных лиц. В рамках этого мероприятия мы хотели бы обсудить сегодняшние проблемы и потребности людей в конфликтных точках, а также вызовы, с которыми мы столкнемся в будущем,— скажем, в киберпространстве или в связи с развитием робототехники. Руководство МККК придает большое значение этому мероприятию, и, исходя из моих предварительных бесед с российскими властями, я могу сказать, что в Москве в этом тоже заинтересованы.
— Как вы оцениваете гуманитарную ситуацию на Украине?
— Ситуация там весьма плачевная. Более 8500 человек погибли. 2,6 млн человек стали беженцами. Из них 1,5 млн находятся в других частях Украины, более 1 млн бежали в Россию и Белоруссию. Это данные ООН. За последние месяцы интенсивность конфликта уменьшилась, но обстрелы продолжаются, и людям, живущим вдоль линии соприкосновения, все еще угрожает опасность. В целом люди в зоне конфликта продолжают страдать — как в связи с отсутствием необходимых бытовых условий, так и в психологическом смысле. Ситуацию усложняют холода. Во многих населенных пунктах не работает центральное отопление, а топить иными способами либо дорого, либо невозможно. Не хватает лекарств, средств гигиены, продуктов и питьевой воды. Разрушены больницы, школы, детсады. Затруднено передвижение. Некоторые территории заминированы. Есть пленные и пропавшие без вести. Иными словами, гуманитарная ситуация в регионе крайне сложная и требует дальнейшего внимания и конкретных действий.
— А МККК сейчас имеет возможность свободно работать на территории самопровозглашенных ДНР и ЛНР? Осенью у вас с этим были проблемы...
— Сегодня у нас есть возможность работать на территории всей Украины. Мы общаемся со всеми сторонами конфликта, включая ДНР и ЛНР. Я не буду вдаваться в подробности, но могу сказать, что мы работаем. Это не значит, что все проблемы решаются мгновенно, но мы продолжаем диалог во благо всех людей, которые страдают от этого конфликта.
— Какую помощь МККК оказывает беженцам с Украины, находящимся на территории России и Белоруссии?
— Более года назад мы запустили специальную программу помощи наиболее уязвимым группам перемещенных лиц. Совместно с Российским Красным Крестом мы ежемесячно поставляем гуманитарную помощь 23 тыс. беженцев в Ростовской области, Краснодарском крае и Республике Адыгея. В Крыму мы помогаем 12 тыс. перемещенных лиц. А в Белоруссии — 3 тыс. Прежде всего речь идет о продовольственной помощи и предметах гигиены. Также мы стараемся помогать этим людям поддерживать связь с семьями, разыскиваем без вести пропавших. Это огромная проблема. Число лиц, пропавших без вести, огромно, и на их поиски могут уйти десятилетия.
— А есть конкретные цифры?
— Точных нет. Но мы общаемся с 1 тыс. семей, члены которых считаются пропавшими без вести. Мы призываем все стороны конфликта обратить внимание на эту растущую проблему и создать специальный координационный механизм для ее решения. Эта проблема обсуждается в рамках контактной группы по урегулированию конфликта в Донбассе, но нужны конкретные совместные действия. Чем быстрее будет создан такой механизм, тем лучше.
— Еще одна гуманитарная проблема, которая обсуждается в рамках контактной группы, в том числе с участием МККК,— это обмен пленными. Почему не удается, как то предписано минскими соглашениями, обменять всех на всех?
— МККК, имея большой опыт содействия подобным переговорам, старается максимально облегчить и ускорить этот процесс. Мы выступаем в роли нейтрального посредника. Так это было, в частности, в октябре и ноябре прошлого года, когда стороны смогли договориться об обмене нескольких десятков лиц. Естественно, мы заинтересованы как в том, чтобы этот процесс не останавливался, так и в том, чтобы иметь прямой доступ к задержанным лицам.
— Сейчас он у вас есть?
— Частично.
— И с одной и с другой стороны не полностью?
— Да.
— Есть ли у МККК возможность работать в Сирии? Сообщалось, что целый ряд крупных городов блокирован — либо правительственными силами, либо оппозицией — и к ним нет доступа...
— Для МККК операция в Сирии сейчас является крупнейшей. На 2016 год на нее выделено 151 млн швейцарских франков. Гуманитарная ситуация в Сирии ухудшается с каждым днем. Огромное количество людей оказалось на грани выживания. У многих нет крыши над головой, нет доступа к продовольствию, питьевой воде и лекарствам. Потребности в гуманитарной помощи огромные. И от того, получит ее человек или нет, нередко зависит его жизнь.
Проблема с доступом действительно очень серьезная. А нам нужен доступ ко всем нуждающимся. Совместно со структурами ООН и Сирийским Арабским Красным Полумесяцем нам удалось осуществить несколько поставок гуманитарной помощи в ряд крупных осажденных городов — Мадайю, Эз-Забадани, Фуа и Кефрайю. Речь идет о поставках продовольствия, медикаментов, одеял. В Мадайе наши сотрудники видели очень серьезные случаи истощения.
— Этот город осажден правительственными силами?
— Да. Там большое число голодающих, больных и раненых.
— То и дело появляются данные о том, что в Сирии медицинские учреждения страдают от ударов российской авиации (власти РФ эту информацию опровергают). Вы можете это подтвердить или опровергнуть?
— У меня нет информации на сей счет. Но даже если бы она была, я не стал бы ее публично оглашать. Если подобные вопросы возникают — в любом регионе,— мы стараемся обсуждать их в доверительном ключе и непосредственно с участниками конфликта.