Александр Пилясов, директор Центра экономики Севера и Арктики Совета по изучению производительных сил
Возобновление работы дрейфующих станций новость, безусловно, хорошая. Когда несколько лет назад вместе с коллегами я готовил для Правительства РФ Стратегию развития Арктической зоны России, то старался заложить этот пункт как принципиальный: научное присутствие в регионе не менее важно, чем военное. В какой-то момент, с появлением интернета и телекоммуникационных технологий, стало казаться, что времена Папаниных давно прошли, сделал снимки со спутника — и нормально. Но реальность показала: личное наблюдение не заменит ничто. Хорошо, что такое понимание вернулось и Россия инициирует новую программу исследований с дрейфующих станций.
Вообще, российской политики по Арктике долгое время просто не было. Когда я работал в Госкомсевере России в 1990-е годы, про Арктику почти не говорили: по инерции с советских времен ее скрывала завеса секретности. О регионе мир "вспомнил" в конце 1990-х: сказались глобальное потепление, растущая доступность, появление круизных туров на Шпицберген и Северный полюс. Полярные страны, как, например, Норвегия и другие, стали принимать национальные стратегии по развитию региона. Мы же пускали к себе многочисленные международные экспедиции и постепенно могли если не юридически, то фактически утратить контроль над своей частью Арктики, говорю вам это вполне ответственно.
А какой интерес к Арктике сегодня! Полярные страны создают исследовательские центры, у молодежи заниматься Арктикой стало престижно. Активны даже неарктические страны, вроде Франции, Италии, Германии. Китай называет себя "околоарктической державой": уже получил статус постоянного наблюдателя в Арктическом совете. Понятно, что цена вопроса — огромный и перспективный регион. И вот в последние годы у нас появилась собственная последовательная политика: в 2008-м были приняты основы госполитики в Арктике, в 2013-м — стратегия развития арктической зоны, в 2014-м — госпрограмма...
Единственное, от чего хотел бы предостеречь: не стоит ждать скорой отдачи. Нефтегазовые ресурсы Арктики труднодоступны. Интерес к ним возник в 2000-х, на волне высоких цен на нефть и глобального потепления. Долго ли он продержится? Вопрос открытый, ведь у арктической нефти есть конкурент — нефть сланцевая. Однако в перспективе это огромное богатство, речь, по некоторым подсчетам, идет о сотнях миллиардов тонн нефтяного эквивалента.
То же касается и еще одной важной темы — Севморпути (СМП): здесь тоже нужна работа на перспективу. Сегодня есть проекты доставки рыбы с Дальнего Востока в контейнерах и даже корейских автокомплектующих на заводы в Европе, но все же надо понимать: доставка точно в срок по Севморпути невозможна, как поведет себя лед, предсказать нельзя. Ниша СМП — дублировать Суэцкий канал, допустим, летом, когда он забит, да и то лишь с нестандартными грузами при условии нерегулярных поставок. Необходимо вырабатывать совместную с Суэцем транспортную стратегию и начинать это делать уже сейчас.