 |
Геннадий Селезнев, председатель Госдумы. Я думаю, за распространение наркотиков было бы достаточно установить десятилетний срок заключения. Лишение свободы на большие сроки — это самое страшное наказание для человека. А высшую меру я бы все-таки применять не стал.
Тина Канделаки, ведущая телепередачи "Ой, мамочки". Тяжесть этого преступления заслуживает только смертной казни, причем публичной. До того как я побывала в Морозовской детской больнице в героиновом отделении, я была категорически против смертной казни. Но когда я увидела в больнице детей, рожденных наркоманами, другого наказания для распространителей наркотиков и наркодельцов я просто не представляю. А тот, кто против этого возражает, пусть съездит в Морозовку.
Александр Котенков, представитель президента в Госдуме. Это вопрос жизни и смерти, и, наверное, тут надо применять пожизненное заключение и, может быть, даже смертную казнь. В народе даже высказываются мнения, что наркодельцов надо на куски рубить и тому подобное, но это незаконно. А отвечать надо адекватно.
Алексей Бинецкий, руководитель адвокатского бюро "Бинецкий и партнеры". Распространение и изготовление наркотиков — одно из самых опасных преступлений, и караться оно должно только публичным отсечением головы. Раз мы федеративное государство, то субъекты федерации могут отменять у себя мораторий на смертную казнь через референдум. И если народ решит, что опасность столь велика, что требует смертной казни, он имеет право ввести ее. Но при этом обвиняемый должен иметь право на защиту и на объективный суд, которых у нас пока нет.
Анатолий Лукьянов, председатель комитета Госдумы по государственному строительству. По крайней мере, наказание за это должно быть резко усилено по сравнению с нынешним. В ряде стран применяется смертная казнь. Нужна ли она в России — надо обсуждать.
Оганес Оганян, член Совета федерации от Коми-Пермяцкого округа. При введении суда присяжных существующие наказания надо ужесточить вплоть до смертной казни. Сейчас наши правоохранительные органы могут фабриковать обвинения в распространении наркотиков на неугодных людей, а судьи их в этом поддержат. Поэтому нужно исключить любую возможность лишения жизни невинного человека. И лучшей защитой может быть суд присяжных.
Олег Шеин, депутат Госдумы. Я бы восстановил советскую систему, когда велась борьба не только с распространителями наркотиков, но и с самой наркоманией. Нужны максимальные сроки лишения свободы, а насчет смертной казни — не знаю, но не исключаю и такую возможность. А самих наркоманов нужно, как в советское время, отправлять на принудительное лечение.
Николай Губенко, председатель комитета Госдумы по культуре и туризму. По-моему, китайцы очень правильно делают — казнят наркоторговцев на стадионах.
Сергей Иваненко, первый заместитель руководителя парламентской фракции "Яблоко". Вводить смертную казнь — антидемократично, достаточно тех мер, которые предусмотрены в Уголовном кодексе. Проблема в желании правоохранительных органов — они недостаточно активно их используют. Милиция очень коррумпирована теми же наркобаронами, и многие заинтересованы в этом бизнесе.
Дмитрий Рогозин, председатель комитета Госдумы по международным делам. Была бы моя воля, я бы отнес распространение наркотиков к самым тяжким преступлениям, которые караются высшей мерой наказания.
Олег Сысуев, первый зампред совета Альфа-банка, бывший вице-премьер России. В УК вполне достаточно наказаний за это злодеяние. Введение смертной казни — крайне опасная затея, далекая от цели, заявленной авторами. Мировая практика свидетельствует, что это не помогает.
Александр Лебедь, губернатор Красноярского края. Я бы давал им пожизненное заключение. Через наш край идут караванные пути. Ловим килограммы, а тонны уходят. Если наркотик синтетический, то человек с полуоборота исключается из жизни. Я за жесткие меры, но категорически против смертной казни. Если создадим прецедент, то потом захочется и за то, и за это...
Сергей Глазьев, председатель комитета Госдумы по экономике. Распространители наркотиков — это убийцы детей, молодежи, целых групп людей. Надо исходить именно из этого, поэтому, если мы хотим сохранить будущие поколения, исключительная мера будет оправданна.
Дмитрий Якубовский, адвокат. Я считаю, наркоторговцы заслуживают пожизненного заключения без права на помилование и амнистию. А те, кто выступает за смертную казнь, видимо, не знают предмета. Дело в том, что смертная казнь в России — более мягкое наказание, чем пожизненное лишение свободы без права на амнистию и помилование. И неслучайно многие из тех, кто приговорен к смертной казни и помилован, просят президента отменить помилование и расстрелять их. В пользу пожизненного заключения говорит и большой процент судебных ошибок. Например, по делу Чикатило граждане признавали себя виновными и были расстреляны, а потом оказалось, что они себя оговорили.
Игорь Муратов, гендиректор Клинского текстильного объединения. Наркоиндустрия — это уничтожение человеческих жизней, и карать ее нужно соответственно, а не рассусоливать о цивилизованности и гуманизме. Но дело в том, что из рек наркоденег отдельные ручейки текут в правоохранительные органы и на самый верх госвласти.
Людмила Алексеева, председатель московской Хельсинкской группы. При том, что они занимаются гнуснейшим делом, все равно не надо никаких смертных казней и экзотических наказаний в виде закалывания наркотиками или отселения на необитаемый остров. Их нужно наказывать только по закону, ведь давно известно, что страшна не суровость наказания, а его неотвратимость.
Олег Куликов, секретарь ЦК КПРФ. Это убийцы, причем массовые, поэтому к ним не должно быть никакой жалости. И мораторий на смертную казнь в отношении наркоторговцев нужно отменить.
Елена Боннэр, правозащитница. Сажать в тюрьму и конфисковывать имущество, но не применять смертную казнь.
Наталья Бехтерева, академик РАН, физиолог. Такая постановка вопроса провоцирует ответ в поддержку смертной казни, а я так говорить не хочу. Меня больше волнует судьба людей, страдающих этой болезнью. В нашем институте изобретен и уже используется эффективный способ лечения наркомании, причем если в мире излечивается лишь 5-6% наркоманов, то в результате нашей операции — 65-70%.
Владимир Штернфельд, президент компании "Штерн-цемент". Эти люди заслуживают самого сурового наказания, но не смертной же казни! Жизнь дает Бог, и ее нельзя отнимать даже у тех, кто наркотиками убивал других людей. Я — за пожизненное заключение. А вот против стран, которые занимаются торговлей наркотиками на государственном уровне, надо применять военные меры всем мировым сообществом.
Ян Арлазоров, артист. Я не против жестоких мер, но тогда всех надо расстреливать — воров, грабителей, убийц, а что мелочиться? Но разве ж это наказание? Наказывать может только Бог, а он их уже наказал, сделав моральными уродами, без совести, без Бога, без души.
Дмитрий Шагин, художник, основатель движения "митьков". Репрессиями здесь ничего не решить. Сейчас такое странное время, что культура, кино, телевидение пропагандирует жизнь с наркотиками: модно, дескать, и круто, интересно и здорово. Здорово, конечно, только у меня от наркотиков много друзей умерло, это в фильмах романтика. Надо вводить государственные программы по предотвращению употребления наркотиков, помогать людям самим взяться за решение проблемы.
Валерий Максимов, гендиректор ресторана "Яръ". Распространители наркотиков — враги государства номер один, и их надо уничтожать. И строгие меры применять к телевидению за показ фильмов, где пропагандируются наркотики. А страны, которые, как Афганистан, заполняют наркотиками весь мир, надо объявить империями зла и поступить с ними соответственно.
 |
|