На 83-м году жизни скончался Михаил Глузский. Киевлянин, фронтовик, он всю жизнь был связан с "Мосфильмом" и Театром-студией киноактера. Открыл свою обширную фильмографию еще до войны, блеснул в "Повести о настоящем человеке" и "Попрыгунье", в "Тихом Доне" и "Кавказской пленнице", в "Премии" и "Крейцеровой сонате" — фильмах не только разных жанров и разных десятилетий, но и разных эпох.
Михаил Глузский принадлежит к поколению блестящих актеров-суперпрофессионалов. История рассудит, кто из них был первым. Но уже сейчас ясно, что без Михаила Глузского невозможно представить историю отечественного кино. Хотя бы потому, что он снялся в огромном количестве фильмов, их более ста. При этом всегда тщательно выбирал роли, предпочитая формальным бенефисам творчески интересные эпизоды.
Свою лучшую роль Глузский сыграл в "Монологе" Ильи Авербаха. Этот удивительный фильм, представлявший Россию на Каннском фестивале, дал возможность раскрыться актерам всех поколений. Кинематографическую дочку Глузского сыграла Маргарита Терехова, а внучку — Марина Неелова. Их торжествующая женственность оттеняла его мужественный стоицизм. В этой картине, которую многие сравнивали с "Земляничной поляной" Бергмана, Глузский возвысился до подлинно философской задачи — до образа "запечатленного времени", о котором говорил Тарковский и которое вдохновляло лучших режиссеров того периода, от Авербаха до Панфилова. В режиссерском дебюте последнего — фильме "В огне брода нет" — Глузский сыграл свою вторую (а по хронологии первую) лучшую роль.
До самого последнего времени Михаил Глузский продолжал работать. Играл в спектаклях театра "Школа современной пьесы", невзирая на ломоту и отеки в ногах. Выступал в дуэте с Марией Мироновой в спектакле "Уходил старик от старухи". Возглавлял комиссию ветеранов Союза кинематографистов и очень много сил отдавал поддержке тех, кто в этом особенно нуждается. Находил спонсоров, постоянно напоминал богатым о том, что они обязаны помогать бедным и немощным.
Лицо Глузского — одно из самых узнаваемых и киногеничных, а многие его персонажи — трагические, комедийные, гротескные — любимы миллионами людей. У него практически не было актерских штампов. "Мой учитель Тарханов,— говорил Глузский,— любил повторять: 'Штампы — это хорошо. У меня их шестьсот'". Это и был идеал Глузского: каждое экранное появление, каждую роль "отштамповать" так, чтобы она не была похожей ни на какую другую.
АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ