Картина белорусской жизни, которую рисовали в последнее время российские телеканалы, оказалась несколько искаженной. Иной московский телезритель мог и вправду подумать, что белорусский народ Лукашенко не любит. Это впечатление могло у него создаться при виде демонстраций, где 10-15 тысяч молодых минских обывателей скандировали "Свабода!". А оказалось, что большинство народа любит своего президента. Это большинство не любит слово "свабода", парламент, рынок, интеллигентов и вообще богатых. Это большинство грезит о социализме и царе одновременно. Его пугают: мол, если не будет демократии и рынка, то будет гражданская война. 70,5% дало понять, что войну устроит скорее в обратном случае.
В воскресенье 84% белорусов приняли участие в референдуме, организованном президентом. Более 70% избирателей поддержали конституцию "по Лукашенко". Большинство из них повело себя в полном соответствии с представлениями о том, как и должно вести себя население, воспитанное в тоталитарном духе. Все возможные советские фетиши были горячо одобрены и поддержаны. И наоборот, символы новой эпохи капитализма и рынка — с негодованием отринуты. Фетиш #1 — Великая Отечественная война (вариант — "наше славное героическое прошлое"): за перенос Дня независимости Республики Беларусь на 3 июля — день освобождения Белоруссии от гитлеровских захватчиков — высказались 88,2% участвовавших в референдуме. 88% не вспомнили, как Лукашенко восхищался Гитлером и его программами дорожного строительства. Не помогла даже программа "Время" на ОРТ, где белорусским и прочим гражданам об этом напомнили — нарвались лишь на ноту протеса МИД Белоруссии. Разумеется, за свободную куплю-продажи земли высказались чуть более 15%. Потому что "земля-кормилица священна и продаже не подлежит, а то ее скупят иностранцы, а мы станем рабами". За отмену смертной казни — 17%. Впрочем, давно замечено, что чем демократичнее общество, тем оно гуманнее, и наоборот. Парламентский вариант изменений в конституцию поддержали лишь 7,9% избирателей, внесенных в списки. За "сильную президентскую власть" (вариант Лукашенко, предусматривающий продление его полномочий при их кардинальном расширении) — 70,5%. Потому как "народу нужен Хозяин"! Избирать руководителей местных органов власти непосредственно самим захотелось менее трети белорусов. Пусть назначают сверху — "начальству виднее". Утруждать себя слежением за правильностью расходования взысканных с них же налогов, а именно за тем, чтобы органы власти финансировались гласно и только из средств госбюджета, захотели лишь 32,1%. Большинству населения было наплевать на то, что референдум прошел с нарушением всех мыслимых правовых норм и той же конституции, что в отсутствие снятого Лукашенко главы Центризбиркома вообще неясно, кто должен считать голоса (что вовсе, однако, не значит, что итоги фальсифицированы), наконец, наплевать на то, что думает по поводу референдума Европа. Сам термин "правовые нормы" должен претить гражданам, воспитанным на примате "революционной целесообразности". Он и претит.
Большинство не обратило никакого внимания и на то, что Лукашенко банально "кинул" высоких российских парламентеров, отряженных для того, чтобы помирить его и парламент: вопреки подписанной в присутствии Черномырдина договоренности, он издал указ, делающий результаты референдума обязательными. Ничем не лучше оказались и фрондирующие белорусские парламентарии, тоже не сдержавшие слово и не утвердившие подписанные договоренности. Конституционный суд струсил и не стал делать Лукашенко импичмент: 5 "за", 5 "против" при одном судье, предусмотрительно заболевшем.
Позиция Москвы осталась невнятной. То есть московские журналисты чехвостили белорусского президента кто как мог. Однако при этом позабыли о совершенно замечательной фразе, сказанной, правда, в другое время и о другом политике — хотя этой формулой до сих пор с успехом пользуются правители донельзя демократических стран: "Он, конечно, сукин сын, но он — наш сукин сын". Встречавшийся с Лукашенко в разгар выяснения его отношений с парламентом российский депутат, президент фонда "Экономический союз" Николай Гончар отметил в разговоре с корреспондентом Ъ: "Говорят про разницу реформ, их темпов, про то, что Лукашенко не демократ. Но Лукашенко не плохой и не хороший, а такой, как есть. В Белоруссии у России есть вполне четкий интерес — к совместной системе ПВО, Новополоцкому нефтехимкомбинату, Минскому тракторному заводу и многому другому".
Другое дело, что, имея столь важные интересы в Белоруссии, Москва давно уже могла бы подыскать себе и более достойного и не дискредитирующего ее своей дружбой политика. Лукашенко же, даже если он доведет уровень собственной поддержки до 100%, может одновременно довести и дружественную России республику до ручки. Исторический опыт показывает, что одно другому не мешает.
ГЕОРГИЙ Ъ-БОВТ