В дни SIHH Жан-Клод Бивер, президент Hublot, получил новое назначение. Отныне он будет командовать всеми часовыми марками LVMH — Hublot, Zenith и Tag Heuer. Глава французского холдинга Бернар Арно принял такое решение после того, как этот пост оставил бывший руководитель дома Bvlgari Франческо Траппани. В день назначения у Жана-Клода Бивера не было ни минуты свободного времени, исключение он сделал только для корреспондентов "Ъ-Стиль".
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов
— Вы наконец-то согласились? Уже много лет мы говорили вам, что это рано или поздно случится, но вы все время отвечали "нет". А теперь выходит, что "да"?
— Да, я все время говорил "нет". Но теперь я сказал "да", потому что моя жена сказала "да". И мой сын сказал. И мои друзья сказали "да", а когда тебя со всех сторон ободряют и говорят "давай-давай" и когда такой человек, как Бернар Арно, тебе доверяет такой пост, говоришь себе, ну что же, значит, пора соглашаться. Я думаю, это большая удача в 65 лет быть в добром здравии, знать любовь и страсть и работать над тем, что ты любишь. И вот мне сказали: "Ты можешь продолжить, но надо делать немного больше, чем раньше".
— Куда же больше? У вас за плечами настоящий часовой марафон.
— Знаете, когда атлет приближается к финишной черте, он бежит быстрее. Это называется спурт. Причем нет никакой разницы, первый он, второй или третий. Даже если он 725-й участник, он все равно ускоряется и делает это не в надежде выиграть, а ради красоты жеста. У меня как раз спурт. Пять последних лет карьеры должны быть более интенсивными, чем вся жизнь, значит, я сейчас должен работать больше, чем когда-либо.
— Вас называли "господин Hublot"...
— Ну да, и господин Blancpain, и господин Omega, и, после всего, месье Hublot. Марафон я пробежал, я сорок лет в профессии. Сорок лет это как сорок километров.
— Но вспоминают-то последнее...
— Последним всегда будет дом Hublot, потому что я остаюсь президентом нашей марки, потому что мой кабинет будет на нашей мануфактуре в Ньоне, и оттуда я буду руководить всеми тремя марками, то есть я буду физически привязан к Hublot. И сердцем, конечно, тоже.
Zenith, Pilot d`Aeronef Type 20 GMT, 2014
— Но ведь все три марки разные?
— Очень разные!
— Как же один человек может командовать всеми тремя? В России бы вспомнили о лебеде, раке и щуке.
--Я вовсе не хочу заставлять их бежать в одном направлении. Просто потому что каждая марка сильна в своей области. Вот если три марки близки друг к другу вплоть до конкуренции, это как раз сложно, а если они занимают разные ниши, это совсем другое дело.
— Но вам дают не синекуру, не отправляют на пенсию, если вас зовут, от вас чего-то ждут, вы будете давить на марки, и они будут меняться.
— Если тебя назначили главой оркестра, это не значит, что скрипки не умеют играть. Дирижер только гармонизирует. Я не заменяю никого. Я говорю "раз-два-три" и инструменты начинают петь, но начинают петь своим голосом. Это они поют, а не я.
— Но вспомните "Репетицию оркестра" Феллини, когда музыканты начинают скандировать "Дирижер — диктатор". Direttore должен быть dittatore.
— Я не люблю быть диктатором. Диктатор оставляет за собой следы фрустрации. Он хочет хорошего, а делает плохое. В то время как консенсус более эффективен, и если я могу убедить вас, что действовать надо именно так, а не иначе, я не должен вам приказывать.
— До сегодняшнего дня ведь не было общей линии часов LVMH?
— Конечно, и не будет — нет общей линии часов Richemont, нет линии часов Swatch Group.
— Как, к примеру, изменится марка Zenith?
— Ничего не скажу. Не наезжайте. Я шеф со вчерашнего дня. Если я скажу хоть слово, я буду идиотом. Он вчера приступил, а уже знает, что делать! Тогда я либо гений, либо дурак. Когда входишь в новое предприятие, надо сначала сказать всем "Добрый день!" Потом "Как дела?" Потом "Чем я могу вам помочь?" И слушать. И только после этого, когда ты выслушал всех, можно говорить: "Есть тут у меня одна маленькая идея". Нельзя открывать дверь ногой со словами: "Привет, меня зовут Ким Ир Сен!"
— А что будет с Tag Heuer?
— Tag Heuer я знаю хуже, потому что эта марка долгое время была вне поля моего зрения, я всегда смотрел на конкурентов Hublot. Но я думаю, что это отличная марка — взгляните на их цифры: ты никогда не добьешься таких цифр, если ты плох, тут все ясно.
Hublot, Spirit of Big Bang Pink Gold, 2014
— Почему вам не подчинена марка Bvlgari?
— Потому что они ювелиры больше, чем другие часовые марки, а я хочу заниматься только часами. И иметь свободу действий, а что мне скажет шеф Bvlgari, если я ему предложу выпустить часы за тысячу франков. Он ведь скажет нет, уйди отсюда. Можно ли диктовать главе Dior, какие часы надо делать? Нельзя. Он скажет: это не Dior. И кто прав? Он или глава часового направления? Конечно, глава Dior. Когда марки делают часы в качестве аксессуаров, надо, чтобы за них отвечала марка.
— Вы хорошо спали первую ночь? Кошмары не мучили?
— Отлично спал. И сегодня, когда люди меня поздравляют, я удивляюсь, потому что забываю, с чем они меня поздравляют.
— Мы поздравляем с назначением часовым гуру LVMH.
— Нет, спасибо, я помню.
— Хорошо, а то что же люди скажут: видели сегодня Бивера — он даже не помнит, куда его назначили.
— Так и пишите. Невозможно жить, наслаждаясь назначениями и комплиментами. Наслаждаются результатами — вот что надо спать и видеть.