лет назад «Огонек» впервые опубликовал репортаж из оккупированной Чехословакии, которая по Мюнхенскому пакту была разделена на три части. Политический кризис вокруг Судето-Немецкой области Чехословакии в 1938 году казался советским читателям чем-то малосущественным—уже вовсю полыхала гражданская война в Испании, и немецкие люфтваффе бомбили мирные города. Уже шли бои на Дальнем Востоке, где советские пограничники оказывали сопротивление Квантунской армии, уже итальянские войска шли маршем по Африке, а потому советские газеты и журналы лишь иногда писали о ситуации вокруг Чехословакии (тем более что чешский режим считался контрреволюционным). Лишь 10 октября, когда по Мюнхенскому соглашению закончился срок эвакуации чехов и евреев из Судетской области, главный редактор «Огонька» Михаил Кольцов отправился в Чехословакию. Увиденное потрясло его. «Германские войска продвигаются осторожно. Они, видимо, опасаются, как бы чего не вышло. Они тщательно прощупывают каждый склон, каждый лесок раньше, чем занять их. Стараясь выиграть каждую минуту, чешские солдаты спешат вывезти военное имущество. Сделать это полностью, очевидно, не удастся. Фашистам достанется военная добыча, хотя они и не воевали... В маленьком городке нацисты избили до полусмерти чешского почтового служащего, возвращавшегося с работы. Подоспевший на выручку к своему коллеге другой служащий также был подвергнут побоям... … В Праге царит убийственное настроение. В руководящих политических кругах оно выражается не в гневе, не в отчаянии, а в какой-то унылой, мертвой апатии. У виднейших и вчера еще очень уверенных в себе государственных людей настолько опустились руки, что, найдись завтра еще какое-нибудь государство, охочее до чужих территорий, потребуй оно, конечно, сославшись на Мюнхен, свою долю, ему, пожалуй, молча отрезали бы кусок…»