В качестве официально избранного президента Гурбангулы Бердымухаммедов правит Туркменией уже месяц. Что изменилось?
Как ни странно, но 8 марта в Туркмении тоже был праздник. Неофициальный, конечно, — рабочий день все-таки, но и ненаказуемый. Цветы на рынках были раскуплены, продавцы не успевали паковать подарки, в питейных заведениях и очагах культуры был аншлаг. Мужчины, не сговариваясь, демонстрировали внимание дамам в праздник, который в стране не отмечается.
8 марта в республике тоже пало жертвой Туркменбаши. Прекрасную половину человечества Великий Сердар повелел поздравлять 20 марта — в восточный Новый год (по местному, Новруз-байрамы). Писаного закона не было, но даже дома не каждый мужчина отваживался вспомнить о 8 марта, а уж про официальных лиц и говорить нечего.
Но вот Туркменбаши не стало, и хотя привычка бояться осталась, атмосфера мало-помалу меняется. Дело, конечно, не только в стихийной реабилитации праздника.
РЕАБИЛИТАЦИОННАЯ ПРАКТИКА
Одним из первых решений нового лидера Туркмении стало создание Госкомиссии по рассмотрению обращений граждан по вопросам деятельности правоохранительных органов — сам же президент ее и возглавил. В народе новое образование тут же окрестили комиссией по реабилитации. По некоторым данным, в нее уже поступило несколько тысяч жалоб на деятельность органов в период правления президента Ниязова. О самих реабилитациях, правда, пока официально не сообщается, но вся Туркмения полна слухами об освобождении из тюрем высокопоставленных чиновников, угодивших за решетку по личному распоряжению Ниязова.
Главная новость, пока властями не подтвержденная, — из спецтюрьмы в Овадан-Депе, которая была построена специально для высших сановников и личных врагов Ниязова в пустыне неподалеку от Ашхабада, вывезены все заключенные, а некоторые тюремные блоки даже разрушены. Последнее красноречиво: условия содержания в Овадан-Депе, из которой выход был только на спецкладбище, называли пыточно-средневековыми — бетонные камеры высотой около метра, в которых зимой очень холодно, а летом жутко жарко, предназначались, конечно, не для перевоспитания.
По неподтвержденной информации, на свободу из Овадан-Депе выпущены, по крайней мере, двое бывших вице-премьеров — с условием не появляться на людях и не участвовать в политической жизни. Один из них — Еллы Гурбанмурадов — восемь лет курировал основу туркменской экономики, ТЭК, и был одним из самых влиятельных чиновников государства. В мае 2005 года он был обвинен Ниязовым в хищении 100 млн долларов, коррупции, измене Родине и приговорен к высшей мере — 25 годам заключения. Вслед за ним за решетку отправились руководители всех нефтегазовых корпораций, получившие от 15 до 25 лет.
Называется еще одна фамилия освобожденного чиновника — Дорткули Айдогдыев, вице-премьер, отвечавший за текстильную промышленность, вторую по экспортной важности отрасль. В мае прошлого года он тоже был обвинен в коррупции и развале отрасли, осужден и отправлен в тюрьму.
По слухам, оба чиновника были хорошими приятелями нового президента, а Гурбанмурадов даже помогал нынешнему президенту делать карьеру.
ДОЙДЕТ ЛИ ДО ПЕРЕСТРОЙКИ?
Второе знаковое событие, по которому можно судить о характере перемен в Туркмении, — формирование нового правительства из 55 министерств и ведомств. На первый взгляд все по ожидаемой схеме — но есть нюансы. Так, руководители силового блока сохранили свои посты, исключение — министр юстиции. Кроме того, в заседаниях Кабинета министров будет принимать участие и новый руководитель Меджлиса (парламента) республики — Акджа Нурбердыева, которая, будучи замом главы парламента, поддержала Бердымухаммедова в период суточного безвластия после смерти Туркменбаши. Она сменила на этом посту Овезгельды Атаева, отправленного в отставку в день смерти Ниязова и осужденного за доведение до самоубийства невесты сына по мотивам межплеменной розни.
Нововведения обозначились также в экономическом и социальном блоках — именно здесь к руководству пришли снятые и разжалованные Ниязовым. Вице-премьером по ТЭК стал Тачберды Тагиев, в 2002 — 2003 годах занимавший пост министра нефтегазовой промышленности. Тагиев, по замыслу Ниязова, должен был в разы поднять добычу нефти и газа, однако сделать этого не смог, был обвинен в саботаже, неверии в правильность курса и разжалован в директоры НПЗ. Но ему повезло: в тюрьму он не попал, потому что в ключевой отрасли стал резко ощущаться кадровый голод.
В Минобразования вернулся Хыдыр Сапарлыев, тоже поначалу обласканный Туркменбаши, а затем обвиненный в непрофессионализме и отправленный послом в Армению. Его, кстати, считали креатурой Бердымухаммедова — тот в это время курировал образование. По последним сведениям, в новом правительстве Сапарлыеву светит вице-премьерство. Всех этих чиновников в Туркмении считают специалистами высокого класса в своих областях, и их возвращение питает надежды на перемены и возвращение к нормальной экономической логике. Так ли это, прояснит намеченное на конец марта заседание высшего представительного и законодательно органа Халк Маслахаты (Народный Совет), которое будет посвящено реформам экономики и сельского хозяйства.
РЕФОРМА СИМВОЛОВ
Между тем одни из самых зримых перемен — символические. Из государственной клятвы на верность Родине исчезло упоминание о Туркменбаши, к тому же новое правительство готовится резко сократить перечень мероприятий, участники которых приносят госклятву. Любопытно, что обратились с таким предложением к руководству страны старейшины, мотивировав ходатайство тем, что человек должен произносить клятвы только в самые важные моменты жизни — приступая к учебе или принимая присягу в армии. Это тоже ревизия ниязовского наследия — тот полагал, что лишь повсеместное и массовое принесение госклятвы заставит ее соблюдать. Потому любое собрание или, скажем, учебный день в школе начинался с коллективного клятвоприношения.
Ликвидируется и еще одна традиция: приветствовать приезд главы государства в любой поселок выступлением огромного количества танцевальных и песенных коллективов, которые из рук президента получали деньги в конвертах. Новый президент решил эти средства «направить на проведение конкурсов и фестивалей».
Наконец, главный вопрос: об «открытии» самой закрытой республики в СНГ. Источники в руководстве Туркмении заверяют, что в течение ближайших месяцев возобновятся переговоры о безвизовом режиме с Россией, а также другими странами СНГ. Если дело будет доведено до конца, о том, что из туркменских перемен — правда, а что — только видимость, будет судить значительно легче.
Фото: АЛЕКСАНДР ТУМАНОВ/ИТАР-ТАСС; STRINGER RUSSIA/REUTERS; STRINGER/REUTERS