TV
«Времена», Первый канал:
— Есть ли, на ваш взгляд, все-таки радикальный способ действий, который бы исключил возможность повтора того, что произошло 22 июня?
Мурат ЗЯЗИКОВ, президент Ингушетии:
— Есть. Если мы будем заниматься нормальной политикой на Северном Кавказе, в Южном федеральном округе, как сейчас начал это делать президент России. Ему, главное, не мешать, ему должны все помогать. Если сегодня президент России хочет что-то сделать, ему надо не мешать.
«Вести недели», канал «Россия»:
— Во время предвыборной кампании к вам в совхоз приезжал Кирсан Илюмжинов. Как прошла встреча с главой республики?
Бадма ТАЗАЕВ, старейшина совхоза имени Хомутникова (Калмыкия):
— Он сказал: перережем ленточку и приду лично к вам пить чай. Спросил мою фамилию. Я сказал: моя фамилия Тазаев. Так он не пришел. Теперь все люди смеются надо мной: когда же чай перестанешь варить?
«Страна и мир», НТВ:
— Вы говорили, что история с убийством Зелимхана Яндарбиева российскими спецслужбами — «чепуха на постном масле». Почему вы так считаете?
Михаил ЛЮБИМОВ, полковник внешней разведки в отставке, писатель:
— Представьте себе, что в Катаре двое человек выходят из посольства, надевают арабские халаты, берут пакет с бомбой — давайте это еще будет пакет с логотипом ГУМа... Все это изначально похоже на какой-то фарс, а эмир Катара просто хочет выглядеть этаким государем-императором, который может найти и покарать виновных.
«Неделя», REN TV:
— Зачем в России проводится столько кинофестивалей?
Павел ЧУХРАЙ, режиссер:
— Потому что нам, работникам кино, нужна какая-то публичность. Например, вы же не можете заставить легкоатлета ставить рекорды по прыжкам в длину в коридоре собственной квартиры. Так и мы — нам нужно признание...
«Cегодня», НТВ:
— Вы проводите богословский брейн-ринг среди верующих. Что самое сложное в вашей работе?
Отец АЛЕКСАНДР, клирик храма Вознесения Господня (Свердловская область):
— Если честно, я очень волнуюсь, а нет ли здесь греха. Ведь даже когда мы отвечаем на вопросы о Библии, нас одолевает греховная страсть к победе. Вот так играем и сами мучаемся. А как сделать так, чтобы не было страсти к победе, я еще не придумал.
«Детали», СТС:
— Уверенный мужчина — это мужчина, который не изменяет в любви?
Евгений СТЕБЛОВ, актер:
— Те, кто изменяет, — люди с недостаточной фантазией. Это второгодники. Вместо того чтобы с одним человеком проходить десятилетку, институт, затем академию, они все время на второй год остаются. У них не хватает мудрости и терпения переждать спад после первой страсти.
«Ночной полет», канал «Культура»:
— Не сложно ли вам как актеру делать переход от театра к кино?
Константин ХАБЕНСКИЙ, актер:
— Я разделяю театр и кино, как, например, разделяют баню и бассейн. И то и другое хорошо, но и то и другое — это разные вещи.
РАДИО
Радио «Маяк»:
— Почему вы поддерживаете замену льгот денежными выплатами?
Владимир БАШМАЧНИКОВ, президент Ассоциации крестьянских хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов России:
— Вся система жизни в деревне устроена таким образом, что до прав своих не дотянешься. (...) Крестьяне в отличие от горожан не знают, чем пахнут все эти льготы. Вот до автобуса дотянуться невозможно, до метро лужковского дотянуться невозможно, а до денег, наверное, дотянемся.
Радио «Эхо Москвы»:
— Как вы относитесь к тому, что студенты дневных отделений работают?
Лев ЛЮБИМОВ, первый проректор Высшей школы экономики:
— Дети, которые начинают с третьего курса работать, никакого серьезного образования не получают. Я не верю в то, что они вынуждены работать. Просто у них в 19 — 20 лет появляется вот эта охота иметь свою банку пива, деньги, чтобы сводить девочку на дискотеку. Но в этом году у нас в вузе няньканье кончилось: с факультета экономики 50 человек отчислил, и все. Нам надоели эти министерские нормативные акты, по которым мы должны 4 раза принимать у них повторные экзамены.
«Радио России»:
— Однажды вы появились на приеме в Кремле в клетчатой юбке. Что это значит?
Вячеслав ЗАЙЦЕВ, модельер:
— Все просто. Однажды я сидел в своей усадьбе и работал. Была зима и было холодно. А я всегда работаю в майке и легинсах: одежда меня раздражает. Но в этот раз болела спина. Я взял огромный черный шарф и обернул, как юбкой. Подошел к зеркалу. Какой кайф! Решил попробовать сшить себе. Взял кусок ткани, на липучках сделал застежку и появился на работе. Реакция была такой: ну, Заяц... Потом — в Кремле на приеме по случаю приезда госпожи Буш. Было необычайно комфортно.