К вопросу о способах выделки рыбьего меха
ЗА ДУБЛЕНКОЙ
Наш человек пословицам не следует и свои сани (читай — дубленку) готовит (покупает) только когда припрет. А поэтому с наступлением сезона дождей, холодов и прочей мерзости как грибы вылезают всевозможные рекламищи, рекламки и рекламочки магазинов шуб и дубленок. Это правильно — новые коллекции появляются в магазинах осенью, и купить модную нынешней зимой вещь можно только в межсезонье.
ОВЧИНКА ВЫДЕЛКИ НЕ СТОИТ?
Сезон охоты на дубленки открылся уже почти месяц назад, а поэтому нет сейчас, пожалуй, в Москве вещевого рынка, не отдавшего должного этому овчинному творению. Вопрос только в том, куда пойти одеться? Иду туда, куда сердцу ближе: на Петровско-Разумовский.
Выбираю короткий, до колен, темно рыжий зипунчик. Короткий-то он короткий и симпатичный, да тяжелый, как легендарная шапка Мономаха. Килограмм пять.
— Ой, девушка, ну прямо на вас! — радуется за меня продавщица.
— Может, и на меня, но тяжеловат он.
— Ну и что ж, что тяжеловат, зато теплый. Да и тебе, девушка, очень идет. А потом, раз тяжелая, значит, ноская, легкая-то она мигом разлетится, кожа-то тонкая, рвется легко. А тут сносу не будет. Берите, берите.
Но хочется все-таки выбрать что-нибудь полегче, и я прошу снять для меня другой товар — длинную, почти до щиколоток, расклешенную темно-зеленую дубленку с крупными накладными карманами.
— Ой, девушка, ну прямо на вас! — радуется за меня продавщица.
Странно, но кажется, я эти слова недавно уже где-то слышала. Дежа-вю.
— Как же на меня, когда рукава велики?
— И ничего не велики. Вы их просто подверните, вот так. А потом, велико — не мало, она же после первого дождя все равно сядет. Зато тебе очень идет.
Это хорошо, конечно, что идет. Но за те семьсот долларов, что я выделила на обнову, хочется купить что-нибудь полностью завершенное. И я перехожу к соседу слева. Синяя замшевая размахайка о шести пуговицах и капюшоне, длина — до бедра.
— Ой, девушка, дубленочка ну прямо на вас!
Нет, это уже слишком. Ничего не буду здесь покупать из принципа. На свои деньги я и в более серьезных местах обновку найду, где не обманут, все расскажут и все покажут. Но поговорить-то можно.
— А что, в магазинах, наверное, качество получше?
— В магазинах цена получше, качество то же. Между прочим, тут половина точек от магазинов торгует. Берут дубленки на реализацию. Но представьте, какие накрутки делают магазины, им же аренду надо окупать, и какие мы. У нас те же дубленки, что и там, стоят на сто-двести долларов меньше. Вам ведь лишние двести долларов не помешают?
— Да мне и сто не помешают. А вы тоже на реализацию берете?
— Нет, я сам из Турции привожу, поэтому у меня и цены такие низкие.
Честно говоря, не такие уж они были и низкие. Хотя, когда я перемещалась от него к соседу, он кричал, что может снизить цену хоть до ниже пола.
НЕ ДУБЛЕНКОЙ ЕДИНОЙ ЖИВ ЧЕЛОВЕК...
«Ленинский, 6» меня поразил размахом рекламы: тут тебе и живые скульптуры-зазывалы, и манекенщица, дефилирующая перед входом в фирменной дубленке. Внутри магазин больше напоминал огромный склад: море одежды и полное отсутствие энтузиазма у продавцов. Цены, кстати, не особо отличались от рыночных, как, впрочем, и качество. У вешалки стояла совершенно индифферентная дама.
— Скажите, а почему у этой дубленки нет двойного шва?
— Это такая модель, клеено-шитая. Очень прочная, зубами не разорвешь.
— А почему у этой дубленки такая грубая выделка?
— Это не выделка такая, а такой фасон. Ультрамодный.
— А вот эта модель вообще позапрошлого сезона!
— Так мода повторяется. Сейчас опять модно то же, что и в позапрошлом году.
— А что вообще модно в этом сезоне?
— А вот, нам недавно привезли, самый писк. Дубленка до середины бедра с маленьким воротником и квадратными карманами.
— Скажите, а что вы со старыми дубленками делаете, которые в зачет новых принимаете?
— Мы ничего не делаем. Мы не принимаем. Это на Фрунзенской принимают.
Принимали действительно на Фрунзенской, но не только там. Мне удалось найти три подобные точки. В одной из них за мою коричневую трехлетку (расклешенный свингер стоил мне $800) посулили аж пятьдесят долларов.
— Скажите, а что вы со старыми дубленками делаете?
— А у нас есть отдел комиссионной торговли.
— И что, там хороший выбор?
— Ну это смотря на чей вкус.
— А цены?
— Цены общедоступные.
— А взглянуть можно?
Через некоторое время мне была предъявлена стоечка с комиссионными дубленками, и я воочию увидела легендарную тридцатидолларовую дубленку. Честно говоря, смотреть на нее было по-настоящему мучительно больно. Жалко было овцу, из кожи которой лет пятьдесят назад сооружена эта тулупа. Лучше бы уж ее тогда, молодой, съели бы волки, чем вот так на старости выставлять себя на позорище.
— И что, это кто-то покупает?
— Конечно, покупают. Просто из рук выхватывают!
Все-таки тяжела пока жизнь в нашей стране, раз даже такое покупают. Хотя слова продавца вызывали недоверие: все предъявленные мне дубленки, если судить по толстому слою пыли, провисели на этих плечиках уже не один сезон.
— Скажите, а что вообще будет модно носить в этом сезоне?
— А вот, нам недавно привезли, последний писк. Длинная дубленка с капюшоном и без карманов.
Да, похоже, правды в этом мире не добьешься. Придется идти в стан истинных капиталистов, торговцев дубленками «от кутюр».
|