Если миновать суетливую очередь, что ежедневно выстраивается у дверей магазина Louis Vuitton на Елисейских Полях, и тут же повернуть на улицу Bassano, то вы окажетесь в культурном центре Louis Vuitton, который сегодня стал одной из самых любопытных выставочных площадок в Париже. Экспозиции современного искусства здесь меняются дважды в год, и каждый раз темы так или иначе связаны с путешествиями. Выбирая направление, кураторы не ищут очевидных решений и отправляют зрителей в неизведанные с точки зрения современного искусства страны: Индию, Индонезию, Чили, Корею, Турцию или даже Россию. География новой выставки Correspondances ("Корреспонденция") охватывает сразу несколько континентов, по которым путешествуют не люди, а произведения искусства. Никаких границ, полная свобода выражения и перемещения, письма любого содержания и самые смелые посылки — такой манифест провозгласили художники мейл-арта в середине XX века.
Впрочем, художественная корреспонденция появилась задолго до этого. Считается, что первыми мейл-артистами, сами того не подозревая, были выдумщики, которые еще в XVII веке разрисовывали конверты. Увлечение стало более популярным с 1840 года, когда в Великобритании сэр Хилл выпустил первую марку — "Черный пенни". Запечатанные в маркированные конверты открытки и рисунки разлетались по всему миру, и уже к началу XX века в любительскую авантюру втянулись настоящие художники. Коллажами, письмами, странными посылками обменивались Матисс, Пикассо, Барт, Миро, Кокто и Пруст. Но переломный момент в истории мейл-арта пришелся на конец 1950-х — начало 1960-х годов и был связан с именем Рея Джонсона. Американский художник, приверженец абстрактного экспрессионизма, а позже — поп-арта, порвал со всеми популярными на тот момент направлениями и решил заниматься пустяковым делом — отправлять легкомысленные письма и причудливые коллажи по разным, порой даже незнакомым адресам с просьбой внести изменения и отправить по другому адресу. Свой жест Джонсон объяснял просто: он не хотел иметь ничего общего с нарождающимся арт-рынком, он не хотел зависеть от галерей. Его инициатива быстро набирала популярность, и в 1962 году он придумал Школу корреспонденции Нью-Йорка. Конечно, никакого здания на карте искать не стоит: речь идет о виртуальной секретной сети друзей по переписке, которая вскоре появилась не только во многих американских штатах, но и за рубежом — например, в Париже. В его школе было и немало фиктивных персонажей, которые в реальности существовали, но не принимали участия в затее. Поэтому сегодня очень сложно разобраться, кто же эти "ученики" Джонсона.
Открытка Боэтти
Однако сам художник считает, что мейл-арт начался в 1943 году с его писем однокласснику. В них он вспоминал нелепости школьных лет, какие-то отдельные события, казавшиеся когда-то судьбоносными, а в конце пририсовывал смешных уродцев. Джонсон шутил, что мейл-арт официально появился позже лишь потому, что в 1943 году он просто не знал такого слова. "Не для продажи. Без копирайта. Без гонорара. Техника и размер — свободные",— твердил он. Впрочем, знающие Джонсона художники говорили, что он не любил теоретизировать, а предпочитал выдумывать: выдумывать истории, людей, ситуации — его жизнь была сплошным хеппенингом. Метод мейл-арта Джонсон сравнивал с ежедневными бомбардировками: чем неожиданней и абсурднее удары, тем лучше. Его мишенями были религия, политика и арт-рынок.
Почтовая открытка Яна Диббетса
Но отрицал Джонсон не только коммерческую художественную деятельность, но и формат выставок. Свои коллажи художник показывал у себя в мастерской и только друзьям, сопровождая картинку историей ее путешествий. Хотя часто случалось так, что показывать было нечего: творческий процесс мог длиться до бесконечности. От одного получателя коллаж отправлялся на доработку к другому, затем к третьему, на каждом этапе он менялся, и уследить за этими переменами, казалось, не мог даже сам художник, частенько удивлявшийся полученному результату. "Единственный способ понять мою школу — это некоторое время поучаствовать в ней!" — хитрил Джонсон, когда у него спрашивали, в чем же заключается смысл его игр. Формула стала настолько универсальной, что Рея Джонсона возвели в отцы мейл-арта, и новое поколение художников, по большому счету, перестало в нем нуждаться. Институционное признание, обрушившееся на него почетное "отцовство" страшно раздражали убежденного нонконформиста. Он считал, что повторять его опыт глупо и бессмысленно: каждый должен придумывать что-то свое. Однажды один из молодых, увлеченных мейл-артом художников, долго и страстно восхищался Джонсоном, расхваливал его за вклад в развитие удивительного направления, расспрашивал, каково это быть отцом-основателем, какое это должно быть ответственное дело. В какой-то момент обычно невозмутимый Джонсон не выдержал и разразился нешуточной бранью, а следом отправил ему письмо с одним единственным словом — "клише".