Массовый психоз, ряженые казаки, избиения студентов, черный пиар, страх и ужас "радиационного апокалипсиса" — в Воронежской области продолжается сражение против разработок никелевых месторождений. "Огонек" решил выяснить, чем страшна радикальная экология
Последние крупные запасы никеля в Европе — Еланское и Елкинское месторождения на реке Хопер под Воронежем — стали не только причиной корпоративного конфликта между крупнейшими горнорудными компаниями России, но и поводом для маленькой гражданской войны в Черноземье, которая тянется уже более полугода. На днях истинный накал страстей вокруг экологии почувствовал на себе и зампред комитета Госдумы по природным ресурсам, природопользованию и экологии Максим Шингаркин, прибывший в воронежский городок Новохоперск.
— У меня пока нет никакого суждения,— заявил депутат Шингаркин.— Я сознательно не прочитал ни одной страницы текста на эту тему, ни одного документа. Я даже не знаю, как называются эти месторождения. Я хочу, чтобы мне об этом рассказали люди.
Ему и рассказали: никелевая пыль канцерогенна и радиоактивна, из-за создания шахт река Хопер высохнет, леса погибнут, люди, животные и птицы вымрут, а земля превратится в радиоактивную пустыню. Любая попытка усомниться в скором и неизбежном наступлении этого "никелевого апокалипсиса" приравнивается местной возбужденной общественностью к предательству Родины.
— Но ведь никель не радиоактивен,— попытался было возразить корреспондент "Огонька" одной из экологических активисток на площади Воронежа.— Об этом и в школьном учебнике химии сказано...
И тут же осекся, увидев, как у миловидной студентки побелели губы и сжались кулачки: экология в Воронеже давно уже перешла из сферы научного знания в область веры и эмоций. А подвергать сомнению чувства верующих — сами понимаете, чревато... Могут и побить.
Воронежские рудопроявления
В принципе, о наличии медно-никелевых месторождений в Воронежской области было известно еще с начала 60-х годов. Точнее, геологи называют это рудопроявлениями — для того чтобы их можно было правомерно назвать месторождениями, необходимо проводить доразведку. По предварительным прикидкам специалистов геологического факультета Воронежского госуниверситета, объем запасов никеля там не менее чем полмиллиона тонн. Возможно, больше. Таким образом, по запасам никеля Воронежская область занимает третье место в России.
Правда, в советское время разработка этих месторождений считалась из-за глубины залегания нерентабельной. Однако прогресс не стоит на месте — за полвека были разработаны технологии шахтной добычи никеля, и поэтому в самом начале нового тысячелетия различные добывающие компании вновь стали проявлять интерес к Воронежской области. Тем более что это, как выяснилось, последнее нетронутое крупное месторождение никеля на континенте — два других, на Кольском полуострове и в Норильске, уже разрабатываются.
И вот в январе 2011 года вопрос о никелевых месторождениях прозвучал на встрече тогда еще премьер-министра Владимира Путина с руководством "Норникеля", на которой представитель компании попросил поскорее объявить конкурс на разработку воронежских богатств. Но дорогу "Норильскому никелю" перешел Медногорский медно-серный комбинат (ММСК) — дочерняя компания Уральской горно-металлургической компании (УГМК) из Свердловской области, который выиграл конкурс на право разработки Еланского месторождения.
После этого "Норникель" демонстративно отказался от участия в борьбе, оставив напоследок пророческое заявление: "В условиях, когда жители Воронежской и Волгоградской областей консолидированно высказываются против промышленного производства на территориях, прилегающих к Хоперскому заповеднику, руководство ГМК "Норильский никель" с пониманием относится к тревожным заявлениям экологов и считает невозможным выступать против такой позиции населения".
— Понятно, что, не желая проигрывать, "Норникель" решил оставить последнее слово за собой,— считает уральский аналитик Михаил Вьюгин.— И отомстил, сделав ставку на проверенную экологическую тему.
Впрочем, местные жители и без всякой помощи были готовы с вилами в руках встретить инвесторов — рядом с месторождениями находится Хоперский заповедник. Ошибкой компании-победительницы было то, что о своих планах она проинформировала местных жителей с опозданием.
Разговор глухонемых
Не надо недооценивать силу и эффективность экологических протестов — даже в современной России группка экологических активистов иногда может весьма успешно ставить палки в колеса крупному бизнесу.
Так что конспирологическая идея с местью конкурентам от "Норильского никеля" выглядит не такой уж и неправдоподобной.
— Вот нам тут говорят, что никелевая шахта даст району новые рабочие места,— делится своими соображениями житель Новохоперска Владимир Андреев.— Но у нас в районе нет шахтеров, а это значит, что работать сюда привезут либо горняков с Урала, либо вообще каких-то гастарбайтеров. А зачем нам нужно это счастье? Нам и без шахты работы хватает, пусть не мешают нам жить так, как мы привыкли.
Действительно, куда больше налоговых поступлений от никелевых шахт воронежцев волнует рыбалка в речке Хопер и сохранность их любимых коз — здесь коз разводит каждый второй житель, а каждая третья бабушка занимается вязанием пуховых платков.
Главной ошибкой уральцев было то, что никто не рассказал воронежцам, как вообще организована добыча руды в принципе, какие созданы новейшие технологии по минимизации потенциального вреда для окружающей природы. Стоит ли удивляться, что люди сами бросились искать нужную информацию в интернете, с трудом продираясь через мудреные геологические термины.
Прочитанное потрясло их воображение: они узнали про серные тучи и кислотные дожди, накрывающие Норильск. Неважно, что все эти ужасы происходили еще в сталинские времена, когда об экологии никто и не слышал, а при строительстве двух комбинатов была произведена как минимум дюжина промышленных ядерных взрывов, а в Воронеже вообще никто не собирался строить металлургическое производство. Главное — как люди на все это прореагировали.
— Сегодня в головах граждан засела дикая мешанина из слухов и каких-то околонаучных фактов,— сетует заведующий кафедрой минералогии ВГУ член-корреспондент РАН Николай Чернышов, занимающий пост председателя Общественного совета по проблеме добычи никеля.— Все повторяют, что никелевая руда радиоактивна. Но я вам ответственно заявляю, что никакого урана и прочих особо опасных элементов на Еланском и Елкинском месторождениях нет. Вообще утверждения об опасности никеля просто смехотворны. Достаточно сказать, что с этим металлом мы каждый день соприкасаемся в повседневной жизни. Он используется для производства нержавеющей стали, то есть содержится, например, в ложках и вилках. Никелем покрыты монеты достоинством 1, 2 и 5 рублей. Просто удивительно, как некоторые журналисты, не расстающиеся с никельсодержащими телефонами и не вылезающие порой из-за никельсодержащих компьютеров, могут повторять чушь об опасности никеля.
Конечно, потом менеджеры УГМК опомнились и даже сделали несколько попыток наставить воронежцев на путь просвещения. Даже сам генеральный директор Андрей Козицын в интервью местным СМИ не раз уверял, что никто не собирается рыть карьер по технологии 50-х годов прошлого века, чтобы обезопасить водоносные слои, к примеру, шахта будет оборудована в специальной бетонной трубе, которая надежно изолирует рудник от окружающей среды. Но воронежцы, уверовавшие, что от олигархов добра не жди, даже и не пытались услышать эти объяснения.
Куда идет никель?
Благодаря продвинутым методикам стихийный народный гнев вошел в четко организованное русло. "Для организации протеста выстраиваются три "рубежа",— делится опытом в Сети один из лидеров движения "В защиту Хопра!".— Первый — медийный: нужны постоянные публикации в прессе. Второй — административный. Старайтесь дойти до максимально высоких по должности чиновников, пишите письма на самый высокий уровень. Пусть ответы на них одинаковы, все же их невозможно игнорировать. Поток обращений не должен ослабевать: надо все время о себе напоминать. Третий рубеж — физическая защита места: палаточный лагерь и вахта".
Начало организованной кампании было положено еще до исхода конкурса — в апреле, когда из Москвы в Новохоперск прибыла сама Евгения Чирикова, обещавшая "вывести проблему на общероссийский уровень", но в итоге не снискавшая доверия у местных жителей. В итоге было принято решение вести кампанию местным силами. И весьма успешно: если в середине мая в Борисоглебске, по данным полиции, на митинг собралось около тысячи человек, то в начале июня в 65-тысячном городе на улицы вышли, по разным оценкам, от 5 до 10 тысяч человек - правда, при подавляющем численном превосходстве гостей из соседних районов и областей.
Вскоре к требованиям запретить разработку никелевых месторождений присоединилась целая компания совершенно разношерстных и маргинальных движений и организаций. Вот, например, районное экологическое движение "Зеленая лента", активисты которой стали требовать проведения в родном поселке всенародного референдума по вопросу разработки месторождений, немало не смущаясь тем обстоятельством, что референдумы в России возможно проводить только в масштабах всей страны. Впрочем, лидер "зеленоленточников" Валентина Боброва от всех упреков привычно отмахивается:
— Я многодетная мать, а другого образования мне не надо!
Самыми же колоритными протестантами стали Урюпинские казаки — из соседней Волгоградской области, которые сильно пошатнули имидж родного городка как эталона провинциальной беспечности. Оказалось, тревоги урюпинских казаков касаются самых глобальных мировых проблем.
— Куда идет никель? — кричали казаки.— Никель идет за границу. Это мощное оружие. Для других стран блока НАТО. И большой вопрос, для чего это делается: почто у нас уничтожается чернозем, а в то же время нашим никелем вооружаются другие страны НАТО?
Впрочем, воронежцам урюпинцы запомнились еще и тем, что их атаман Титов публично объявил себя первым в российской истории казаком-язычником:
— По вере я православный, но не христианин! И попу вашему я руки целовать не буду!..
Ну и, конечно, к протестному движению примкнули все организации и группки левого спектра — от коммунистов и справороссов до нацболов и совсем уж каких-то экзотических черноземных троцкистов.
— Интересно, что в 90-е годы именно коммунисты в Воронеже отчаянно завидовали всем соседям: мол, мы такие бедные, у нас, в отличие от Липецкой, Курской и Белгородской областей, нет никаких разработок недр, нет полезных ископаемых, деньги брать неоткуда,— говорит воронежский журналист Виктор Беккер, главный редактор аналитического портала "В засаде".— Однако, когда в области замаячила перспектива строительства собственного ГОКа, они вновь стали протестовать.
Так или иначе, но уже в середине лета этот фольклорно-экологический паноптикум дал политический конфликт, вынудив вмешаться в ситуацию губернатора Воронежской области Алексея Гордеева, бывшего министра сельского хозяйства страны. Особенно постарались депутаты Волгоградской области, потребовавшие у губернатора отменить решения федеральных властей. Когда Гордеев понял, что в стороне от страстей ему остаться не дадут, он выступил с единственно возможным в подобной ситуации миротворческим посланием: "Ответственно заявляю, что не допущу освоения никелевых месторождений в Воронежской области без поддержки населением этого проекта и без достижения общественного согласия".
Увы, примирительный тон власти был принят за слабость, и с тех пор радикалы-экологи стали только наращивать активность: посыпались угрозы перекрыть федеральную трассу "Дон", митинги и пикеты стали каждую неделю проходить в Воронеже и Волгограде.
Психоз подкрался незаметно
Уже в начале осени ситуацию в области можно было охарактеризовать как массовый психоз, а обсуждение никелевого вопроса не раз приводило к дракам даже среди близких друзей. "Люди звереют,— написал в своем блоге депутат Илья Пономарев, посетивший Воронеж.— Они могут начать настоящий бунт".
Правда, жертвами этого бунта пока стал только лагерь работавшей неподалеку от поселка Елань-Колено археологической экспедиции исторического факультета ВГУ. Как рассказывал руководитель экспедиции профессор Александр Медведев, лагерь был принят местными активистами за геологическую экспедицию, и никакие объяснения не могли заставить их изменить эту точку зрения. В итоге после серии угроз студенты были атакованы настоящей "карательной экспедицией", приехавшей в лагерь на 20 машинах.
— Нападавшие вообще ничего не хотели слышать,— рассказывал профессор Медведев.— Каждое слово поднимали на смех, постоянно повторяя: "Вы тут хотите устроить Норильск, за вами придут геологи, которые будут продолжать копать ваши ямы, из которых уже радиация идет".
Еще сильнее этот психоз ударил по простым жителям района.
— В Новохоперске рынок жилья практически рухнул, люди любыми путями, по бросовым ценам пытаются продать квартиры,— говорит Виктор Беккер.— Пользуясь этим, отдельные местные предприниматели активно начали скупать за копейки земельные паи — мол, продавайте сейчас, а то потом все равно никто не купит. Не исключено, кстати, что некоторые из этих предпринимателей сами и подогревают протестную активность.
Что же стало причиной массовой истерии?
— Несмотря на то что администрация области старается сохранить доверительные отношения с гражданами, в последнее время мы часто наблюдаем падение доверия к официальным институтам,— считает первый заместитель руководителя аппарата губернатора и правительства области — руководитель управления региональной политики правительства Воронежской области Андрей Марков.— Причем речь идет не столько о власти, сколько о доверии к СМИ, к общественным организациям, партиям и даже к ученым. Вообще ко всякой сторонней точке зрения. В этом недоверии рациональных аргументов практически нет. Просто у людей появилось ощущение: что-то не то творится, куда-то не туда мы идем. И на этом фоне как раз возникла "антиникелевая" тема.
— Вся экологическая кампания с самого начала была построена на эмоциях,— говорит Виктор Беккер.— Но дальше эмоции гаснут, и их надо постоянно чем-то подпитывать. Поэтому те, кто стоит за "антиникелевыми" протестами, должны все время подпитывать эмоции публики новыми "страшилками", чтобы поддерживать общий фон напряжения для достижения своих целей. На это накладывается еще один психологический момент: людей, которые поверили во все "страшилки", разубедить трудно. Они ведь уже поверили. А признать, что тебя одурачили, очень сложно.
— Я даже не представляю, как лидеры протеста, а также люди, поддавшиеся этой истерии, выйдут из этой ситуации,— говорит Андрей Марков.— И как они решат вопрос об ответственности? Ответственности за всю эту демагогию, за дилетантский подход к сложному делу, за будущее своих детей, о котором они так много любят поговорить.
Вместо послесловия
"Антиникелевый" протест вступил в такую фазу, когда для поддержания температуры бурления страстей ему уже не нужны внешние факторы. И никто не вспоминает о том, что весь катастрофичный сценарий существует только в воображении: в Новохоперском районе нет ни шахт, ни бурильных установок, а начало реализации проекта, если проект все же состоится, начнется только в 2015-2016 годах.
Между тем на днях гендиректор УГМК Андрей Козицын сделал символичное заявление: если цена за тонну никеля окажется ниже 15 тысяч долларов (сегодня она достигает 17,9 тысячи), то компания откажется от разработки месторождений в Воронежской области.