Off Side
Вчера в Лондоне открылись Олимпийские игры. С подробностями о том, как последние минуты перед выходом на стадион провели российские спортсмены, из Жилого городка Олимпийской деревни — специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ.
Подготовка к церемонии открытия в Олимпийской деревне началась в 9:00 вечера по московскому времени в обширном дворе, в который выходят окна комнат спортсменов и их тренеров. Подготовка началась, как ни странно, с усиленной тренировки боксеров. Эти люди не жалели ни себя, ни своих потенциальных спарринг-партнеров. Я подумал, что так и следует готовиться к церемонии открытия, когда придется несколько часов провести в неподвижном ожидании — стоя и сидя.
Но оказалось, что боксеры на церемонию не собираются. Обычная вечерняя тренировка.
— Время! Работаем! — услышал я команды тренера.— Вторая атака должна быть настоящей... Приготовились!..
И они приготовились.
А потом началась эта разминка.
Через некоторое время что-то я поверил, что эта Олимпиада может быть хорошей для нас. Возможно, очень хорошей.
Я видел такие тренировки и раньше, но чтоб так!.. Когда уже темнеет... И когда тренер уже останавливает их... Они боксировали с тенью так, что и без слов было понятно: "Тень, знай свое место!"
Потом увидел, как еще из одного дома вышли несколько наших ребят и неторопливо побежали по дворику. Эта неторопливость была такой спортивной, такой размеренно вялой, что я видел: ускорившись, они разнесут этот дворик к чертовой матери.
Я вышел на улицу. Спортсмены из сотни стран здесь катались на велосипедах, сидели на травке; в столовой усиленно питались, и стук пластиковых вилок и пластиковых ножей о пластиковые тарелки был таким же ожесточенным, как, наверное, за завтраком в тюрьме строгого режима.
Хотя здесь, в Жилом городке, где в этот вечер не было ни одного журналиста, кроме меня, спортсмены чувствовали себя очень вольно. Им некого и нечего было опасаться. Двое беззастенчиво целовались, словно только что встретились или надолго расставались,— и скорее всего, первое.
Между тем до церемонии открытия оставалось все меньше времени. Спортсменам пора было переодеваться в парадное.
Я вернулся в российский сектор S4, увидел, что бегунов здесь прибавилось, и обнаружил вышедшую из подъезда Марию Шарапову, знаменосицу.
Она поздоровалась с вышедшими баскетболистами (они оказались примерно одного роста с ней, исключая Андрея Кириленко, конечно). Баскетболисты объяснили, что идут получить недостающую экипировку и размышляют до последнего, ходить ли им в ней на церемонию. А господин Кириленко поинтересовался, нет ли в этой экипировке лишнего дождевика большого размера на всякий случай (этот случай представился за полчаса до начала церемонии: прошел короткий, но многообещающий дождь).
Многие спортсмены вчера вечером предпочли этой церемонии очередную тренировку, особенно пловцы.
Для руководства российской команды это была проблема: накануне поздно вечером исполком МОК решил в несколько раз ограничить проход на дорожку стадиона спортивных администраторов: хотелось, очевидно, видеть молодые лица, уверенные в завтрашнем дне, и показать их всему миру. А этим лицам, чтобы быть уверенными, надо было тренироваться.
Тайная цель организаторов и членов МОК состояла и в том, чтобы делегации прошли побыстрее, а то церемония на репетициях оказалась затянутой и без спортсменов.
Организаторы сократили время прохождения делегаций в два с половиной раза — по их, конечно, подсчетам.
Мне казалось, впрочем, что нашей команде достаточно выставить одну Марию Шарапову и дело будет сделано — симпатии всего мира Россия приберет себе.
И я спросил ее, знает ли она, какое тяжелое знамя (около семи килограммов) и что до сих пор его на последних Олимпиадах несли очень большие мужчины, которыми старается гордиться страна,— борец Александр Карелин, гандбольный вратарь Андрей Лавров, баскетболист Кириленко...
— Не знала,— призналась она, присев на цветочный бордюр во дворике.— Но мне потом рассказали.
— А как вы вообще узнали, что выбрали вас? — спросил я.
— Я играла на Roland Garros. Однажды проснулась в девять утра от того, что получила вопрос по телефону: есть ли желание? Я не могла понять, что за желание, при чем тут я, попросила повторить — мне еще раз сказали про знамя, я спросила у мамы, она говорит: "Да, конечно, проснись! Ты не представляешь, как обрадуются бабушка и дедушка!"
Именно так они и обрадовались.
— А вам рассказали, как вы понесете это знамя?
— Нет,— замялась она.— Сказали только, что есть ремешок такой там и что еще научат, как руки держать.
— Удержите?
— 400 метров?! — засмеялась она.— Конечно, удержу! Я в хорошей форме. Выиграла Roland Garros, очень хотела выиграть, прибавила на траве...
— Переживаете сейчас?
— Нет, волнения пока нет. В жизни все бывает,— неожиданно тихо сказала она.— Я знала, что придет сегодняшний день. Я тренировалась, не сильно думая об этом. Это жизнь такая: сегодня идешь на тренировку — завтра на церемонию открытия со знаменем олимпийской сборной в руках... Потом возвращаешься к тренировкам и выигрываешь еще один турнир...
Она ушла к себе. Уже подходили волонтеры, чтобы вывести российскую команду.
Все остальное вы увидели по телевизору.